Мишка смущённо
отпустил Машину руку – первой мыслью было, что они гуляют за ручку,
как детсадовцы… или как влюблённые.
Маша
сориентировалась первой:
- Доброе утро,
бабушка! Вот, прочитали в интернете про эту церковь – решили
приехать, посмотреть… - и она обаятельно улыбнулась.
Улыбка не особо-то
и подействовала – старушка нахохлилась и пробурчала, похоже, что
больше для себя:
- Ищут всё в своих
энторнетах… А с людьми и не говорят…
- Бабушка, а вы не
знаете случайно, что стало с отцом Михаилом? – сделал попытку
Мишка, понимая, что старушка сейчас уйдёт. Сколько ей лет, под 80?
В войну она была маленькой девочкой, вряд ли знает, конечно… А
может, и не помнит.
Но старушка
встрепенулись, на Мишку уставились её глаза, светлые и словно
водянистые:
- Отец Михаил?
Откуда вы про него знаете?
- Прочитали
немножко, совсем случайно, - Мишка умолчал, что прочитали в том
самом интернете, который старушка явно не воспринимала всерьёз. –
Слышали, что и церковь не закрывали в войну?
- Не закрывали, -
эхом отозвалась старушка совсем тихо. – Ходили люди в церковь, хоть
и ворчал председатель…
- Вы помните те
времена, бабушка? – осторожно поинтересовалась Маша.
- Помню, из ума не
выжила, - ворчливо отозвалась старушка. – Хоть и малая была совсем,
а отца Михаила помню…
Разговор совершенно
случайно пошёл – старушка даже вернулась на скамейку, на этот раз
вместе с ребятами. Мишка сначала удивился такой её
словоохотливости, но сообразил – людей здесь мало, новых людей нет
в принципе, и у бабульки явно дефицит общения. Говорила она не
особо внятно, часто начинала растекаться мыслью по древу, переходя
к рассказам о многочисленных родственниках, но, тем не менее,
кое-что от неё ребята узнали.
В год начала войны
Зиночке исполнилось семь лет. В школу она пойти не успела – своей
школы в селе не было, а фашисты, пришедшие сюда в середине октября,
довольно быстро установили комендантский час. В совхозе была своя
МТС (Мишка удивился знакомой аббревиатуре, и баба Зина пояснила,
что это всего лишь машинно-тракторная станция, что-то вроде цеха
для ремонта совхозной техники), немцы устроили на ней ремонтную
базу для своих танков, а потому перемещения местных жителей
предпочли ограничить.
Церковь была
довольно странным соседом советского хозяйства. Отец Михаил,
моложавый настоятель церкви, появился лет за пять до войны, после
смерти предыдущего, уже сильно пожилого настоятеля. Как он
умудрился договориться с совхозным начальством – баба Зина не
знала, но факт оставался фактом: церковь к началу войны
действовала, несмотря на то, что большинство церквей в округе
закрылись ещё лет за пять до войны. Несколько раз к священнику
приезжали на чёрной «эмке» какие-то люди в городской одежде – судя
по всему, то ли в нём, то ли в работе церкви был заинтересован
кто-то из городского начальства, потому и церковь не закрыли.