Чувства возвращались. Наблюдаемый
пес чуть было не свалил с лампой, но посмотрел на бедолагу Сэнди и
передумал. Заковывать пони в цепи он не собирался. Не задавал
никаких вопросов. Страшный и немного нелепый, разговаривающий на
древнем варианте сталлионградского, он неумело мотал хвостом,
словно ему этот хвост только что наколдовали, и зачем-то пошел
хоронить бандитов-перевертышей. Хоронил странно, не только ничем не
отметив место погребения, а вообще попытавшись скрыть всякие следы
могилы. Он действовал не в стиле алмазных псов или пони. Он… вообще
не был алмазным псом. Пожалуй, если бы белки были огромными и
спаривались с мантикорами из леса Эверфри, их детишки выглядели бы
похоже.
И тут это существо неизвестного вида
уселось на сломанную одноосную повозку Сэнди и что-то сказало про
вещи и друзей. Сталлионградский на слух Сэнди понимала плохо, хотя
читала по роду деятельности нормально. К чему он это сказал? К
тому, что пока неизвестный зверь работал, она так и простояла
столбнячной кобылой? А он ей еще и воды дал? И вообще перевязал,
спасая от смерти? И… И спросил, не те ли твари были ее друзьями?
Все правильно, других «друзей» она и недостойна. Стыд, унижение,
обида, смертный страх — все разом взорвалось в душе Лайт Сэнд. А
странное существо с жутким пустым взглядом сидело в дюжине шагов и
не хотело от Сэнди ничего. Ни-че-го. Оно не хотело даже вспоминать,
что сделало для Сэнди что-то очень важное. Такое, как спасение
жизни. «Пожалуйста», — неслышно выдохнула пони и бросилась к своему
спасителю. Схватить его и не отпускать, нет, потому что одной в
пустыне так плохо, что сил нет, и они знали, они знали и
воспользовались, они… они…
Чужак, уже потянувшийся к фляге на
своей одежде, дернулся, скатился набок и схватил свой нож.
Оскалился, вскакивая молча, без рычания. Чуть сгорбившись и став
больше похожим на пса, шагнул назад и в сторону. Неуловимое
движение лапой, и страшный предмет перехвачен по-другому, как будто
кто-то хочет напасть на незнакомца, и лучше всего будет отмахнуться
секущим ударом. Сэнди затормозила всеми четырьмя ногами и
заоглядывалась. Но пустыня не показывала свою тайную жизнь. Из-за
барханов никто не выскакивал. Секунду-другую пони и непонятно кто
смотрели друг на дружку. По задней ноге Сэнди из-под повязки
сползла одинокая капля.