Лазарев любил девушку, и, что уж говорить, до сих пор её любит
несмотря ни на что. Но князь, похоже нарочно обесчестил её, и
нарочно сделал так, чтобы об этом узнали все. Девушка, не выдержав
позора, отправилась в капсулу смерти, (как понял Кирилл, это
какое-то устройство для добровольного самоубийства). И тогда барон
бросил вызов этому злодею. Его все отговаривали, даже посмеивались,
что князь никогда не согласится на дуэль с бароном. Но он
согласился. Но кто же знал, что у Багрицкого совсем нет чести. А
самое главное, доказать причастность князя ко всем его злодеяниям
было невозможно.
— Ну, почему вы не сможете доказать? — спросил вдруг Кирилл. —
Неужто у вас нет какой-нибудь видеофиксации всего происходящего?
Учитывая ваши технологии, я сомневаюсь, что вы не засняли ваш
диалог и ваш бой.
— Ты, похоже, совсем дремучий, Кирилл, — произнёс барон. — Не
зря в ведьминых кругах назначают дуэли. Здесь не работает связь с
серверами и спутниками. И поэтому видеофиксация не ведётся. Нам
нечего доказывать. Ведь если бы мы провели дуэль в любом другом
месте, это бы стало достоянием общественности, и тогда победителя
наказали бы, — будто малому ребёнку растолковал барон. — Дуэли
запрещены. Сейчас война, и каждый воин на счету. Но Багрицкому,
похоже, на это плевать. Да и мне, если честно, тоже было плевать. Я
лишь хотел отомстить этому негодяю.
Кирилл не сдавался.
— Ну, неужто вы не сделали запись?
— Для чего мне делать запись? — спросил барон Лазарев. — Стоило
мне оказаться за пределами поляны, как она тут же ушла бы на общий
сервер. И тогда привет трибунал, а потом и штрафной батальон
смертников.
Кирилл призадумался и сместил взгляд в сторону. Изображение,
которое транслировалось на его сетчатку ай-линзой, показывало, что
запись исправно ведётся. По крайней мере, местные технологии никак
на неё не влияют.
— И что, этот князь Багрицкий действительно лишил вас всего? Что
же он за негодяй такой? — спросил Кирилл.
— И самое обидное, что на него нет управы. Я надеялся, что
справедливость может восторжествовать, если бы он согласился биться
на дуэли честно. Но, как мы только что выяснили, для князя
Багрицкого честь — это пустое слово.
— А что было бы, если бы люди узнали о поступке вашего
соперника?
— Ну, титула бы его не лишили, конечно, — хмыкнул барон, тут же
закашлявшись. — Однако, его, возможно, попёрли бы с многих
должностей. Да и в свете бы от него отвернулись. Высшее общество не
любит бесчестных дворян.