Аня недовольно простонала,
передвинулась ближе и выше, заставив разлететься перед глазами
разноцветные брызги фейерверка. Старый стул протестующе скрипнул.
Анне было неудобно, хотелось прижаться плотнее и ноги забросить
выше, а не получалось. Где-то мелькнула мысль, что и этот стул
придется менять. И в первый раз он был не готов к их мебельной
инспекции, а уж теперь и подавно.
И как всё-таки так вышло, что они
тут оказались, да еще на этом средневековом орудии пыток? Анна
вдруг ухватилась за спинку, подтянулась вверх, как-то передвинула
ногами и ликующе улыбнулась. Бесенята сделали победное сальто.
Теперь всё было, как надо. Штольман поцеловал выемку между
ключицами, которая оказалась прямо перед его губами, и подумал, что
ему всё равно, как это получилось. Главное, что всё-таки
получилось.
***
Штольман силился сделать вдох, но у
него никак не выходило. Аня, конечно, рассчитывала на подобный
эффект, но такого она предположить не могла. Чтобы вот так
ошеломить судебного следователя Штольмана, это надо постараться.
Анна еще раз оглядела себя. Всё правильно. Тонкий алый шёлк
вечернего платья многослойно спускался до самого пола, продолжаясь
сзади небольшим шлейфом. Белая блестящая ткань подчёркивала талию и
заканчивалась пышным бантом на пояснице. Ничего такого уж совсем
вызывающего.
Да, вырез, возможно, несколько
смелый, но он всё же прикрыт белым кружевом. Да и рукава у неё,
между прочим, наличествуют. В отличие от многих других моделей,
которые она видела сегодня. Анна не стала совсем уж добивать Якова.
Она и так понимала, что собственнические грани его нрава заставят
его встать на дыбы и будут противиться её выбору, поэтому выбрала
наряд с рукавами. Прозрачными и узкими, но рукавами. Так что не
надо так реагировать, Яков Платонович.
Штольман пока был раздираем двумя
желаниями. Первое: снять с неё этот наряд, запереть её в доме и
самому отправиться в чёртово казино. Второе: снять с неё этот
наряд, запереть её в доме, запереться тут же самому и к чёрту это
казино! Третий вариант, когда они оба идут в казино, где у мужчин
есть глаза, он даже не рассматривал. Это платье следует предать
суду за попрание общественной морали! И с каких это пор Аня носит
такие цвета? Это же…безбожно!
— Ты собираешься идти в этом? —
спросил Штольман наконец, с удивлением слыша нотки венецианского
мавра в своем голосе.