— Те, кто говорят, что видит духов, лгуны и лицемеры! У них нет
жалости, нет сердца, только жажда наживы, только желание влезть в
дом к благочестивым людям и извратить всё, что есть у них святого!
Но они лгут! Лгут! Так не бывает! Это неправда!
— Но я ведь вижу вас, — заметила Анна, подняв бровь. — Вижу и
разговариваю! А вы мертвы! Так что я не лгу!
Дух выглядел таким изумленным, что Ане даже стало его жалко. Он
будто не понимал, что она на самом деле его слышит и говорит с ним,
хотя он уже покойник.
— Кто вас убил? — решила спросить Аня, пока призрак не пришел в
себя. Это тоже было от Штольмана — брать быка за рога и
пользоваться моментом.
Дух встрепенулся, прищурился и на его лице снова появилось
выражение омерзения.
— Ты меня убила, — прошипел он. — Ты и твой дар!
Кюре исчез, а Аня покачала головой, стараясь не поддаваться
довольно жуткому ощущению, что покойный прав. Она не чувствовала за
собой вины, но речь священника была слишком эмоциональной,
наполненной ненавистью и злобой. Мурашки побежали по плечам, и Аня
решила, что пора бы уже увидеть Якова. Он точно убедит её, что всё
это — пыль и тлен и не стоит обращать на это внимание. К тому же, у
неё за время ожидания накопилось несколько любопытных фактов,
которыми ей хотелось поделиться. Анна встала, поправила платье и
направилась к церкви. Она не будет заходить внутрь, потому что так
просил Яков и потому что даже при мысли о том, как убили кюре,
мерзкая кислая слюна подкатывала к горлу. Нет, не пойдёт она
внутрь. Попросит какого-нибудь констебля позвать Штольмана.
Проходя мимо розовых кустов у ограды церкви, Аня вдруг
насторожилась. Она видела, что несколько любопытных прохожих
останавливались время от времени, чтобы попытаться заглянуть за
решетку и выспросить у полицейских, охраняющих место преступления,
что тут произошло. Получив ответ, люди ахали, качали головой и
принимались обсуждать убийство с такими же любопытными на улице.
Констебли у входа не позволяли собираться толпе, и прохожие
недовольно расходились. За розовыми кустами Анна увидела мужчину
лет сорока, который не пытался ничего узнать, ни с кем не говорил,
а только напряженно и хмуро вглядывался в то, что делалось у
церкви. Что же показалось Ане странным? Молчаливость и
напряженность? Она нахмурилась, соображая, что же не так, а потом
поняла. Незнакомец был одет в странные широкие штаны, желтые сапоги
и страшно мятую рубашку с огромным отложным воротником,
подпоясанную красным поясом. Точно так же был одет первый дух,
который пришел к ней в церковь во время венчания Антуана и
Элен.