— Яша, тот человек, которого убили в церкви, никогда не был
священником
— Не священник? — переспросил Штольман, чувствуя Анино дыхание.
Она сверкнула глазами и, наклонившись вперед, поцеловала его в
нос.
— Да, — кивнула Аня. — Его на самом деле зовут Аксель, и он
совсем не священник.
— Я что-то подобное предполагал, — улыбнулся Яков. Не ситуации
улыбнулся, а Аниному пламенному взгляду. Положение, откровенно
говоря, было аховое.
— Что? Так ты уже все знаешь? — расстроилась Анна. — Вот всегда
так! Я к тебе иду, чтобы тебе все рассказать, а ты уже все знаешь.
Всё, и еще немного! Вот где справедливость?
Штольман против воли расхохотался. Всё, и еще немного! Ну что за
женщина? Пришлось обнимать её за плечи и целовать уже
по-настоящему.
— Ты слишком умный! — пожаловалась Аня, когда он её отпустил. —
Это невозможно терпеть!
Яков был близок к тому, чтобы все бросить (Поля и пришедшего с
ним Перре, грядущее ночное сидение в документах, новости от Ани,
подтверждающие его догадки и вообще расследование целиком) и минут
десять (пусть хоть так) не спускаться вниз. Нет, так не выйдет,
ведь их все равно будут искать и никакого толка не выйдет. Только
это его и останавливало.
— Пойдём вниз, — проговорил Яков, убирая руки с Аниных плеч. —
Поль хочет послушать про того человека, которого ты видела. А еще
нужно рассказать о том, кто приходил к тебе.
Аня вздохнула так, что Штольман понял, что мысли об оставшейся
за их спиной спальне посещали не только его, и зашагала вниз по
лестнице. Поль, как всегда лучезарный и весьма галантный, и Антуан,
взволнованный и меряющий шагами гостиную, встретили её улыбками,
которые впрочем почти сразу сменились хмурым выражением лиц, как
только мужчины услышали, что покойный не был священником.
— Только что утихли еврейские погромы, только что удалось замять
крайне неприятное дело в монастыре под Версалем, а тут новый
скандал, — проговорил Мартен и устало опустился на диван. — Можно
подумать, апашей и антиреспубликанцев, которые так и норовят
развязать стрельбу, недостаточно! Когда же это уже кончится? Мне
нужен хотя бы один спокойный год. Да что там год? Месяц! Тридцать
дней покоя! Настоящая мечта!
— Погодите! — Антуан у окна был бледным, как привидение. —
Погодите, погодите! Если человек, которого убили, не был настоящим
кюре, то что же это? Мы с Элен не женаты перед лицом Господа?
Получается, что мы живем во грехе?