— Ох, мадам Штольман, вся больница гудит по этому поводу. Делают
такие невероятные предположения! Одно точно — это маниак! Вот
решительно вам говорю! Это человек, у которого совершенно точно
психического заболевание!
— Вот как, вы полагаете? Как же мы не обнаружили его среди
персонала?
Бернар замер.
— Вы думаете, что убийца среди нас?
— Скорее всего. Ведь ключи есть только у тех, кто имеет доступ в
это помещение. Впрочем! Бернар, вы не помните, закрыли ли вы все
окна перед своим уходом в тот день? Возможно, убийца проник через
одно из них!
Лаборант задумался, нервно теребя пуговицу.
— Нет, мадам. Я ушел в шесть вечера, всё тщательно проверил и
запер двери и окна. О Боже, но ведь тогда вы правы! Это может быть
любой из нас!
Бернар затравленно оглянулся, потом вдруг с подозрением
посмотрел на саму Анну и направился к дверям лаборантской. Там у
него всегда была припрятана бутылка черносмородиновой настойки, до
которой мужчина был большой охотник. Аня усмехнулась: слабоват
оказался господин Петрифьер, плохо перенёс мысль о возможном
знакомстве с преступником.
Женщина вернулась к входной двери: она забыла блокнот на
скамеечке в вестибюле. Проходя мимо подсобки, она услышала, как
разговаривают Лоретт и Элен, собирая нужные для вскрытия повязки и
простыни.
— Лоретт, дорогая, а ведь я её видела! — вдруг донеслось до
Анны. Она резко затормозила.
— Кого? — послышался голос медсестры.
— Да девушку эту. Убитую!
— Да где ты могла её видеть?! Не мели чушь! Ты даже лица её не
видела, как тебе её узнать!
— А вот и видела! Я как раз пришла, аккурат когда констебли её
на телегу клали. Простынь возьми и приоткройся! Жуть такая, скажу я
тебе! Визжала я как сумасшедшая!
А потом, дома уже, стала думать и вспомнила. В субботу она в
больницу к нам приходила. На приём. Я как раз по коридору-то шла! А
мадемуазель эта записывалась к доктору. Я её приметила, потому что
платье у неё больно красивое, с кружевом и вышивкой. Я такой
красоты не встречала!
«Вот так-так!», — подумала Анна. — «Надо будет заглянуть в
основной корпус и найти записи.» Женщина взяла свой блокнот и
направилась в анатомический театр. Мишель уже привёз тело и вместе
с Бернаром они перекладывали его на стол. Рука санитара не
позволяла ловко управляться с тяжёлыми грузами, ему нужна была
помощь.