После этого совета первокурсников наша с Гарри и Гермионой жизнь
стала ещё насыщеннее.
Базовая учëба, кстати, новых проблем не добавила. На
Естествознании, Истории и Теории магии так и шли лекции, на
Чароведении профессор Флитвик давал несложные бытовые заклинания,
облегчающие жизнь волшебнику, на ЗоТИ по большей части профессор
Лестрендж знакомил с общими опасностями магической
действительности, на Астрономии мы изучали звезды и их
расположение. Всё это было интересно и познавательно, но, по
большей части, из разряда общей эрудиции. А вот Травологию и
Зельеварение я впитывал полностью, от знаний по этим дисциплинам
прямо сейчас зависела моя жизнь.
Танцы тоже особой проблемой не стали. К моему удивлению, тренер
Веснин не ругал меня за пропущенную пятничную танцевальную
тренировку, а вот Ханна, моя партнёрша по вальсу, была недовольна.
Но к моему счастью, устраивать сцены она не стала, просто попросила
так больше не делать. Танцевать с «этим русским», по её словам,
было очень некомфортно, ведь он профессионал, а она толком ещё
ничего не умеет. Зацепившись за неприятную отголоску моей души из
другого мира фразу, я спросил:
— Ты не любишь русских?
— Да нет, не то что бы… Какая разница, русский он или сенегалец,
если я чувствовала себя неловко?! Пойди и сам станцуй с ним,
любитель русских!
— Нормальные люди, — буркнул я, — в квидитч, по крайней мере,
играют хорошо.
— Ты ещё их грубый язык выучи, чтобы разговаривать с тренером
без трудностей перевода, — подделка партнëрша.
— А вот и выучу!
— Договорились. Я хотя бы со стороны послушаю этот троллий
говор. По своей воле на нëм разговаривают только… да никто не
разговаривает!
— А мне говорили, что Абботы все как один полиглоты, — не
остался в долгу я. — Сама, значит, русский учить не хочешь?
— Девочки предпочитают французский, — фыркнув, ответила Ханна. —
Он хотя бы певучий.
Всю последовавшую тренировку я думал, что партнëрша очень
вовремя посоветовала мне учить другой язык. Если наш Клуб в полном
составе хочет читать литературу на других языках, надо
легализовывать это начинание, чтобы никто, особенно Филч, не
подумал, что мы что-то замышляем. И такой вот почти спор очень даже
не плох.
— Это никуда не годится! — отчеканил тренер после очередной
серии квадратов. — Меньше двух месяцев остаëтся до первого Вечера
Искусств, а мы простейший круг навальсировать не можем.
Единственная пара, что хоть что-то делает, это Уизли-Аббот, и то за
счëт партнëра. Уизли, вы что, ночами танцевались среди коек?