Утро добрым не бывает. Если вы услышите от кого-то эту фразу,
знайте, что человек с таким девизом, ведёт, в основном, асоциальный
образ жизни и часто бухает. Для всех остальных любое утро — это шаг
в новый день, к новым радостям и открытиям.
Сегодня Дим Димыч, облечённый властью поощрять и наказывать,
принял трудное решение, позволяющее подопечным выспаться. Прапорщик
Ломов не имел в служебной характеристике пункта о чрезмерном
человеколюбии и душевной отзывчивости. Зато твёрдо знал, что
использовать некачественный боекомплект чревато опасными
последствиями. Поэтому, уложив всех в походные спальники, а
академику уступив свою постель, сел писать докладную начальству,
наказав всех лишением завтрака. Как видите, это не доброта, а
техника безопасности.
Что касаемо докладной, то здесь он заранее предвидел волну
негодования, по поводу высказанных им в документе суждений. С
чувством обречённой жертвенности вписывал абзацы тезисов, втайне
надеясь, что изгнанный за вольнодумство с должности инструктора,
успеет к осени достроить причал на озере и подновить кровлю в
рыбацком домике.
Он почти закончил, когда зашипел выпускной клапан в барокамере
командира, выравнивая давление.
— Арсений! — крикнул Ломов, услышав жужжание пневмопривода,
поднимающего герметичную крышку и кряхтение майора, выбирающегося
наружу, — Рули в каптёрку! Разговор есть!
Дерюгин некоторое время потоптался на месте, удивлённо матюкаясь
по поводу подчинённых, дрыхнущих в противомоскитных лежаках с
принудительным охлаждением. Наконец, решив, что для отмены команды
«подъём», наверняка, имеется веский повод, принялся одеваться.
То, что командир спал не в обычном походном спальнике, а в
барокамере, не являлось привилегией. Скорее медицинским показанием
врачебной комиссии. Во время стычки с киборгами в санатории
«Нарьян-Мар» он получил тяжёлые ранения, не совместимые с
продолжением службы. Повреждённое лёгкое заменили на имплант, а
левую руку, перебитую пулей в районе предплечья, ампутировали,
вживив на её место нейропротез. Так же потребовалось хирургическое
вмешательство в грудной и шейный отделы позвоночника.
Офицер, с десятью процентами заменённых органов, не являлся для
спецслужб новинкой. Воспитать и подготовить высококлассного бойца —
это долгий и трудоёмкий процесс, поэтому наличие имплантов и
нейропротезов, особенно у руководящего состава, не дискредитировало
сотрудника. Таких даже за киборгов не считали. Для получения
подобной приставки к ВУС требовалось иметь не менее пятидесяти
процентов заменённых органов. Так что майор по-прежнему считался
человеком. Правда, корректная приписка в личном деле указывала, что
отныне он «человек с повышенными возможностями». Имелось ввиду, что
лёгкое получило дополнительные функции снабжения организма
кислородом, а протезом он может запросто раздавить потенциальному
противнику череп.