Кинжал упал на камень, а в ладони блеснула спасительным стеклом
склянка со столь необходимыми мне единицами здоровья. Я ополовинил
её залпом, а что осталось – вылил прямо на рану, откуда-то зная,
что этим расходником нужно пользоваться именно так. Здоровье резко
скакнуло вверх, но с той же скоростью поползло вниз, за считанные
секунды опустившись до нуля. Вот только теперь я чувствовал себя на
порядок лучше, а рана на груди уже не напоминала воронку от
огромного сверла.
Саднила спина и локти, сердце стучалось словно бешеное, но я был
жив и умирать пока не собирался. Захотелось лечь и выдохнуть, но
это желание полетело на… туда же, куда и паника минутой ранее. Да,
стычка и тридцати секунд не продлилась, но я всё равно чуть не
помер. Пронеслась ли у меня перед глазами вся жизнь? Да хер там
плавал! Я с самой первой секунды боя думал лишь о выживании и том,
что я мог для этого сделать. И делал! Победил! И теперь у моих ног
валяется трофейная туша, которой я-то точно найду применение!..
Я наклонился, крякнул от стрельнувшей в спину боли, но поднял
сначала неспособный потухнуть факел, а после и кинжал, с весьма
однозначными намерениями направившись к тушке паука. «Философский
камень» включал в себя рецепт зелья исцеления, и по счастливейшему
стечению обстоятельств для него требовалась только внутрянка этого
жука-мутанта, да вода, которой мне Сатана положил в сумку целое,
м-мать его так, ведро.
Небрезгливость… работала, хоть я сейчас и справился бы без неё.
Потому что на кону неожиданно оказалась моя жизнь, с которой я,
наткнувшись на ещё какую-то тварь в своём нынешнем состоянии и с
нулём здоровья, расстанусь просто и совершенно бессмысленно. А я
так умирать не хотел. Как угодно, но не так! Ну, желательно вообще
никак, конечно, но в моём личном рейтинге худших смертей
столкновение с гигантским пауком шло следом за гибелью под завалом
без возможности даже пошевелиться. Да-да, клаустрофоб я ещё тот, и
чудо, что местные тоннели на меня совсем не давят.
«Ладно, хватит об этом» – я задвинул в дальний угол все раздумья
и рефлексию, сосредоточившись на том, чтобы правильно заготовить и
не попортить ингредиенты. Руки «знали», что и как делать, а
сознание благоразумно не пыталось перехватить контроль. Паук
постепенно разделялся на части, а я, сам того не заметив, начал
насвистывать под нос задорную мелодию из далёкого детства, вводя в
себя в некое подобие медитативного транса.