— «Экстремальный святой удар».
С неба обрушился сияющий голубовато-белый луч света. Разрушитель
практически справился со своей задачей и оберег треснул на
последних мгновениях заклинания пропуская остатки луча.
— Так вот как чувствуется боль… это больно? Конечно,
конечно! Но даже если я ощущаю боль, я мыслю ясно и это не
затронуло мои действия. — совершенно спокойно проговорил
Аинз.
— М-да-а-а-а… — протянул я. — Лучше бы просто
«Большой оберег» использовал. А еще древний артефакт
называется…
Я выкинул Разрушитель обратно в инвентарь и тут же использовал
на Аинза и Альбедо «Лечение нежити» и «Лечение ближних»
соответственно. Вспыхнувший гнев Альбедо тут же сменился легким
недоумением.
— Это заклинание исцелило меня? — спросил меня Аинз.
Он наверняка удивлен, но его пассивная способность наверняка
подавила это.
— Я не смог удержать это заклинание полностью поэтому
исцелил вас и Альбедо чтобы компенсировать нанесенный урон.
— Заклинания исцеления должны наносить урон нежити, разве я
не прав?
— Это особое заклинание, которое исцеляет нежить и не
действует на живых.
— Невероятно полезное заклинание.
— Я знаю… Я знаю кто вы на самом деле!.. Демоны-боги! Ещё
раз! Активировать «Экстремальный святой удар»! — закричал
командир.
— «Черная дыра». — Аинз использовал заклинание и
Доминиона засосало в пустоту.
«Писание» было полностью деморализовано и находилось на грани
полнейшего отчаяния. Командир бросился просить пощады, называл
Аинза «хозяином», предлагал золото и вообще все что угодно, но все
эти попытки пресекла Альбедо. В конечном итоге всех членов
«Писания», которые выжили забрали в Назарик. Настала ночь и
показались звезды и местная Луна. Всей честной компанией мы
двигались в сторону деревни в тишине. Каждый был занят своим делом:
Аинз рассматривал небо и размышлял о чем-то своем, Альбедо
любовалась любимым господином, а я переваривал все что произошло. Я
решил слегка разбавить наше медленное шествие и достав лютню начал
перебирать струны извлекая простенькую и слегка грустноватую
мелодию. Правда пришлось для этого снять перчатки иначе просто
порвал бы струны когтями на перчатках.
— Красивая мелодия. Вы ее сами сочинили? — произнес
Аинз.
— Нет, просто импровизация. Под настроение и под
окружение.
— Не могу не согласиться с господином Аинзом.
— сладким голосом произнесла Альбедо. Хотя мне кажется, что
она это сказала, чтобы угодить Аинзу, но все равно немного приятно.
Вот так не спеша и под музыку мы дошли до деревни где нас тут же
окружили крестьяне. Среди них были сестры Энри и Нему и конечно же
Газеф.