– Ульяна значит, – повторил Денис, – Елагина, – появилось ощущение, будто мужчина все еще пытается осознать, кто перед ним. Гипнотизируя мою пригвожденную к месту фигуру взглядом из-под густых хмурых бровей.
Ну, и я не отстаю. Рассматриваю его с каким-то диким удовольствием.
Внушительный. Даже пугающий своими габаритами, совершенно чужеродными в этой стерильно-элегантной аудитории. В этом темно-сером клетчатом костюме и белой рубашке, обтянувшей мощный разворот плеч. С густой бородой, которая так щекотно кололась, когда его жадные губы сминали мои, и с темным ежиком волос.
Он был этакий медведь. Внешне неприступный, неповоротливый, грозный и яростный, но внутри умеющий быть умопомрачительно нежным и ласковым хищным зверем.
Я заметила его в первый же день, как только заселилась в номер отеля. Трудно было не заметить! Он заставлял трепетать все внутри уже только от одного своего взгляда. Таять от одного вздоха. Голова шла кругом уже от того, какой неимоверно хрупкой и маленькой я чувствовала себя рядом с ним. В полной и безоговорочной безопасности.
Жалкие дни, считанные просто. И так влипнуть – это надо уметь.
Я умела. И, как показывает жизнь, активно практиковала!
– Кхм, – кашлянул кто-то из парней. – Уль.
Я бросила взгляд на одногруппников. Вадик активно махал мне рукой с нашего привычного пятого ряда, что-то шепча сквозь сжатые зубы.
Да я бы и сама уже рада исчезнуть со всеобщего обозрения. Особенно сильно жаждала спрятаться от взгляда нового преподавателя. Пока мои щеки окончательно не заалели.
– Проходите, студентка Елагина, – услышала я наконец-то и украдкой выдохнула.
Потупила взгляд и прошмыгнула к Вадику. Плюхнулась рядом с другом на стул и бросила в ноги рюкзак, силясь слиться с обстановкой.
– Это что было? – хмыкнул мне на ушко друг детства.
– Что? – включила я режим “дура полнейшая”, нырнув в рюкзак за блокнотом и ручкой. Щеки до сих пор жжет от смущения, а чувство, будто я не в своей тарелке, только усиливается.
– Ну, эти гляделки ваши. С преподом.
– Тебе показалось, Вадь.
– Да? Не думаю, Улька.
– Вот и правильно. Вот и не думай. У тебя это все равно получается плохо.
Вадик на это ничего не ответил. Не успел. До нас долетело требовательное:
– Я вам не мешаю, господа студенты? – вкрадчивым, пугающе ровным тоном, от которого поджилки затряслись.