Вот только набрать Елагиной не успел, она сама вылетела мне на встречу. Выпорхнула из дверей, зло зыркнув своими серыми глазами, махнув рукой.
– Явился! – шикнула женщина, дождавшись меня у дверей и тут же потянув за рукав пиджака в сторону лестницы. – Ох, Громов, в следующий раз, когда я решу попросить у тебя помощи, напомни мне, что это отвратительная идея.
– Напомню. Не сомневайся, Елагина.
– Елена Александровна, Денис! – поджала губы подруга. – Здесь по имени отчеству. И вообще, что за вид?
– Что с ним не так?
– Ты свою бороду видел? Детей мне тут пугать будешь?
– Твои детям уже за двадцать, не капай мне на мозг, Лен Санна, – отмахнулся я. – Они и сами кого хочешь напугают.
– Ох, какая я дура, Громов. Нет, какая дура! Нашла, кого в преподаватели взять!
– Это да, – не стал я даже кривить душой.
Лена зло зыркнула через плечо в мою сторону и быстрее припустила, стуча каблуками по коридору.
Мать моя женщина! Пока мы дошли до нужной аудитории, я успел бы десять раз заблудиться и еще десять покинуть универ к херам. Зачем здесь столько корпусов и зданий, а главное, как в них разбираться на трезвую голову – вообще непонятно.
– Елен Санна, ты мне схему выдашь? – ухмыльнулся я, когда впереди замаячила дверь с табличкой триста три.
– Что? Какую еще схему?
– Здания. А то, боюсь, я буду каждое утро приходить к последней паре. У вас тут с этими корпусами сам дьявол заблудится.
– Очень смешно, Громов! И ты еще каким-то чудесным образом отслужить умудрился?
– Топографический кретинизм – штука неизлечимая.
Взгляд у Ленки был такой, что я уже готовился получить хорошую затрещину.
Рука у нее, кстати, тяжелая. Пару раз приходилось в армии получать от строгой Елагиной, тогда еще в девичестве Морозовой. За свой максимализм зеленый и порыв юношеский. Но, если честно, кто у нас только не заглядывался тогда на молодую длинноногую медсестричку в части?
– Вот смотрю на вас, Денис Игоревич, и думаю: бороду отрастил, мышцы накачал, поседеть успел, а вот поумнеть… увы и ах.
– Еще заведи свирель на тему: у всех в твои годы уже дети идут в универ, а ты даже женат ни разу не был. Давай-давай, добивай, Елагина, – отмахнулся я, поправляя пиджак. Уже и не помню, когда в последний раз вообще костюм напяливал. Разве что на особо важные встречи. Наверное, из-за этого чувствую сейчас себя не в своей тарелке.