— Как это не нужен? — воодушевленно вещал папа. — Он и от
ветра защищает, и комары теперь не побеспокоят, если опять артефакт
сломается, как в прошлом году… — Я выразительно хмыкнула, но папу
это не смутило, и он продолжил: — Решено. Себе тоже ставлю.
Ехидный вопрос, не возьмет ли он и себе компаньонку, я
благоразумно замолчала: вдруг папа за ночь про нее забыл, а я
напомню. Нехорошо получится. Для меня нехорошо.
Папа отбыл в город, весь в размышлениях, каким условиям
должны отвечать пологи, количество которых возросло уже до четырех:
на две наши спальни, его кабинет и одну из гостевых, которая у нас
использовалась очень редко. Речь о комнате, соседней с моей, не
зашла, и я окончательно успокоилась. Ладно, переживем как-нибудь
этот несчастный полог. Полог — не компаньонка, в личную жизнь не
вмешивается. В конце концов, мне и самой не нужно, чтобы всякие
гастоны меня навещали в неурочное время. Плющ он оборвал, но кто
ему помешает в следующий раз взять лестницу?
До приезда папы я успела часок отыграть на клавесине, к
удовольствию собственному и Марты, которая оставила все дела и с
улыбкой умиления слушала меня в гостиной. Я ей исполнила несколько
песенок из тех, что сейчас популярны в столице. Голос у меня не
слишком сильный, но приятный. А главное — я не фальшивлю, как одна
из моих товарок по пансиону. Слушать ее было сплошное мучение, она
и в общем слаженном хоре умудрялась не попадать в такт. А так как
голос у нее был необычайно визглив и пронзителен, то монахини все
же отстранили ее от музыкальных занятий. И правильно — слишком
много испытаний не всегда наставляют на праведный путь, а уж ее
пение вызывало столь сильное желание придушить исполнительницу, что
ни о каком смирении и речи идти не могло.
Папа приехал не один, а с молодым магом, видно, только
окончившим Академию или просто доучившимся до выпускного курса. Но
это не мешало тому надуваться от осознания собственной важности.
Еще бы: крупный заказ, наверняка первый. Уверена, услуги этого
юноши обошлись в небольшую сумму.
— Папа, вы собираетесь самолично впустить постороннего
мужчину в мою спальню? — с деланым возмущением спросила я. — И что
же тогда останется от моей репутации, о которой вы так заботитесь?
Или я должна буду сразу выйти за него замуж?