— Нет, в этот раз дети спали в крыле, в котором когда-то жили мы
с Реджинальдом, Леонардом и Элис. Я останавливаюсь в одной из этих
комнат, когда приезжаю к брату. После смерти Говарда мне тяжело
жить одной в большом доме, поэтому я часто гощу у него. Крыло
удалено от основной части замка, и дети там никому не мешают. Я
забрала малышку Кэтлин туда, чтобы всеобщее горе не так явно
бросалось ей в глаза. Место весьма уединённое, поэтому никто не
слышал ничего. Я спросила утром брата и кузена, но нет — всё было
тихо. Я… не стала говорить, что именно я слышала, ведь горе играет
с людьми и не такие шутки. Я подумала, что это перенапряжение так
повлияло на меня.
— А потом? — спросил Штольман, когда женщина замолчала.
— А потом она стала приходить ко мне постоянно, — чуть не плача,
выговорила Эйлин. — Я видела её дома, в парке, на улице, да даже в
магазине сегодня утром! Я потому и испугалась, когда вы окликнули
меня в кафе! Я видела её в толпе до этого! Она дотронулась до меня,
представляете! Я обернулась, а там… Она. Вся чёрная, и лица
нет!
— В каком смысле нет лица? — переспросил Штольман, поневоле
поводя плечами. Эйлин рассказывала обо всем с таким ужасом, что и
он проникся её рассказом.
— Чёрная вуаль, — подаваясь вперёд, проговорила Эйлин. — А за
ней — ничего! Вообще ничего!
Аня прижала руки к груди. Бедная женщина! Нервы совсем измотаны,
вон как губы подергиваются! Будет так продолжаться, она в самом
деле может оказаться там же, где и Элис сейчас! Тут даже у самого
здравомыслящего человека разовьётся психическое расстройство.
— Так отчего же вы тогда испугались моей жены? — спросил
Штольман, хмурясь. В словах их посетительницы не было логики. — Она
не была в вуали, платье у неё совсем не чёрное, даже не темное.
Почему же вы убежали?
Эйлин замерла, растерянно глядя на Якова.
— Я не знаю, — беспомощно пробормотала она. — Не знаю! Я
почему-то была уверена, что это она.
Женщина была близка к истерике, это было ясно видно, поэтому
Яков предпочел пока тему не развивать и кивнул.
— Каждый раз она была одинаковой? — спросил он.
— Нет, — покачала головой кузина Элис. — Она была то вся
укутанная в черное, то как первый раз — с длинными распущенными
волосами.
— Она хоть раз появилась в тот момент, когда вы были с
семьёй?
— Нет, ни разу.