Увидев, что родители не отрываясь смотрят друг на друга, а потом
взглянув на лицо матери, Алекс откашлялся, сочувственно похлопал
отца по плечу и проговорил:
— Ну, мы, пожалуй, пойдём!
Все вокруг, посмеиваясь, отправились в гостиную. Штольман и Анна
так и не разорвали взглядов.
— Ну всё, теперь в эту половину дома дня два лучше не заходить!
— широко улыбнувшись, сказал Гастон.
— Почему это? — недоумевающе спросил Алекс.
— Ты что, забыл, как заканчиваются все ссоры в этой семье? —
поднял брови Гастон. Марта хихикнула. Алекс хмурился, он всё еще
ничего не понимал.
— О! — протянул он, когда до него дошло. — Да, тогда лучше не
заходить! Пускай мирятся!
— Да, они заслужили, чтобы им дали наконец время только друг на
друга! — кивнула Софья. — А то вечно что-то вмешивается!
Лидочка тоже была солидарна со всеми. Она уселась на ковёр,
довольная тем, что все дома, больше никого не надо спасать, а мама
и папа мирятся там наверху. Жизнь была прекрасна.
Все расселись по креслам и диванам. Мужчины решили, что
что-нибудь горячительное им не помешает, несмотря на ранний час.
Женщины ограничились чаем. Всё было хорошо. Потекла спокойная
беседа. Через полчаса в дверь постучалась Камилла.
— Простите за беспокойство! — сказала она. Там пришёл какой-то
господин. Говорит, что в агентство по делу. Я не решилась
беспокоить месье.
— Правильно, — сказал Алекс. — Не нужно их тревожить. Знаешь,
Камилла, проводи-ка посетителя в малую гостиную на первом этаже. Мы
сами его примем.
— Отличная мысль! — встал рядом с ним Гастон. — Мы подменим их.
А они пускай отдыхают!
— Да, — улыбнулась Софья, беря брата под локоть. — Мы готовы его
принять.
Это было правдой. Они были готовы.