— Забирай себе всё, что нужно. Роста и телосложения мы примерно
одинакового. Вещи хорошие, просто Милена шкафы разобрала, лишнее
вот...
Отчего-то сказать, что я выбрала что-то специально для нее, было
неловко.
— Спасибо, льера Софья, но нет. Мне не нужно, – совершенно
спокойно ответила Ольга.
— Как это нет? – растерянно переспрашиваю я. – Но почему? Ольга,
я же от чистого сердца, не думай!
Всё, Софья, ты опять напортачила! Смотри, она ж разобиделась на
тебя смертельно! Ольгины эмоции ощущались очень ярко: она была
оскорблена.
— Льера, я всего лишь кухарка, – устало говорит она. – Мне
некуда носить ваши платья. К тому же униформа. И жалование у меня
неплохое, грех жаловаться.
— Послушай, Ольга, – пытаюсь объяснить я. – Ты очень красивая. И
воспитанная. С манерами. Я бы даже сказала – изысканная. Не место
тебе на кухне. Тебе бы мужа приличного найти. Я хочу, чтобы ты
стала моей подругой. Хочу, чтобы ты свой ресторан открыла.
— А вы, льера, спросили, чего хочу я? – Ольга разговаривает со
мной как с глупой девчонкой, словно она не прислуга, а моя дуэнья.
– Может быть, меня в своей жизни всё устраивает? Может быть, я не
хочу замуж? Зачем мне это нужно?
— Ольга...
— Простите, льера. Я пойду. У меня ужин. В смысле, готовить.
В общем, я разревелась. Не умею я общаться с людьми, потому что
дура. Правильно и делал Офицер, что меня к своим подопечным не
отпускал: наворочу я дел!
Дьявол, да что ж я такая несуразная, одни проблемы от
меня!
***
Несколько недель спустяОтца вызывают в столицу. Это хороший
момент, чтобы наложить «зеркало». Никто даже не поймет, сейчас оно
наложено или там. Катализатор, заклинание, жесты – всё делаю
механически. Словно заводная игрушка, которую показывают лицедеи на
ярмарке. В последние дни я живу в каком-то тумане. Меня завели – и
я двигаюсь, ем, пью – особенно пью. Кажется, я спиваюсь, потому что
у меня что ни вечер – то пьянка. Приезжает Офицер с друзьями. Я не
понимаю, кто среди них из Братства, а кто нет, но это и не важно.
Вечерами действительно весело. Мне нравится, что вокруг меня так
много людей. Можно не думать, не планировать, не грызть
себя.
А грызть хочется, потому что я никогда не видела льера
Лисовского таким живым. Он улыбается – по-настоящему улыбается! По
утрам, бреясь, мурлычет песенку. Много шутит. По вечерам, думая,
что я не замечаю, крадется на кухню. Видимо, не я одна заметила,
как красива наша кухарка. И я не могу себя заставить сделать это –
даже если он и Палач, то ведь живой человек! Кто я, чтобы
уничтожать то, что я не создавала?