Кивок в ответ.
– Мы вас вытащим. Хорошо?
Снова кивок.
Валерьян Эдуардович растягивает рот в
улыбке. На этот раз получается лучше.
– Отлично, – говорит он.
Из уголка левого глаза доктора
Куприянова выбегает и стекает по щеке, мимо уха, одинокая слеза.
Заславский знает: так бывает, когда лежишь, но даже если это та
самая, одинокая и скупая мужская слеза, то Артур заслужил право на
секундную слабость.
***
На часах то ли глубокая ночь, то ли
раннее утро, уже никто понять не может. В кафе неподалёку от
клиники собрались коллеги из неотложной помощи: все, у кого
формально сейчас или закончилась смена, или скоро начнётся. Это
можно теперь: учитывая обстоятельства, больных перенаправляют в
другие больницы Петербурга. Если только случится что-нибудь
массовое, тогда конечно, все вернутся на работу.
В заведение заходят Данила Береговой
в сопровождении Ольги Великановой. Внутри они находят Валерия
Лебедева и Марьяну Завгородную.
– Вы тоже здесь? – спрашивают их.
– Да, решили, что лучше ждать тут,
чем на работе.
– Ужас, да? – спрашивает Лебедев.
– Да, не то слово, – хмуро отвечает
Данила.
– А мы периодически ноем, что у нас
какие-то проблемы, – подаёт голос Великанова.
Четыре человека погружаются в тишину.
Снаружи валит снег. Очень холодно.
***
– Давление 112 на 78, пульс 102,
частота 14, дыхательный объём 600. Кислород 100%. Ещё два
миллиграмма успокоительного, – говорит доктор Заславский, помогая
везти каталку с Артуром обратно в реанимацию. – Это чтобы ты
поспал, пока мы работаем, – говорит он раненому.
– Я… хочу быть… в сознании, –
несмотря на запрет, шепчет Куприянов.
– Хорошо, – соглашается Валерьян
Эдуардович. – Я обезболю паховую область и введу катетер через
бедренную вену.
– Я подготовился, – входит
Вежновец.
– Гематокрит 32, – сообщает ему
Заславский.
– Хорошо. Идите, переоденьтесь.
Валерьян Эдуардович быстро
уходит.
– Не волнуйтесь, Артур, – говорит
главврач. – Мы вложили слишком много времени и сил в то, чтобы
сделать вас прекрасным врачом отделения неотложной помощи. К тому
же Эллина Родионовна очень рассчитывает на ваше скорейшее
возвращение. Потому и не надейтесь просто так от нас уйти. Вам
никто этого не позволит. Фильтры Гринфилда – это ерунда. Я их
ставил сотню. Буду всё вам по ходу пьесы рассказывать.
Пока он продолжает говорить, доктор
Закрывает глаза. Проходит секунда, вторая, третья… Кардиомонитор
начинает призывно пищать.