— Отведи этот мусор к остальным, — небрежно махнула рукой
Штормфронт, пока я пытался не свалиться, цеплялся за неожиданно
крепкого, не смотря на свою комплекцию бородатого санитара.
— Не переживай, Саща, мы скоро увидимся, — немного грустно
улыбнулся мне Амейзер, помахав рукой.- Пускай результат не очень
впечатляет, но способности к регенерации по своему удивительны… Не
забывай развивать свою способность. Я проверю, через несколько
месяцев.
Сука. Единственное, почему я сдержался и не сказал ничего — был
даже не инстинкт самосохранения, а впившийся в бедро скальпель. Ну
а затем старик и недобитая нацистка снова начали разговаривать на
немецком, а немногословный санитар повел…, а скорее потащил меня
куда-то по коридорам.
Сам путь запомнил я плохо, единственное, что врезалось в память
— это несколько подъемов на лифте, которого я раньше не видел. Ну а
дальше — все тот же коридор, на этот раз со множеством камер по обе
стороны.
— Ой, яйца болят… — донеслось откуда-то из множества камер,
причем на русском языке.
Я хотел было что-то тоже сказать, но из горла донесся только
сиплый стон. Я даже не заметил, как сорвал голос.
Но, наконец путь закончился очередной камерой, куда довел меня
молчаливый санитар, где можно сказать даже аккуратно посадил меня
на кровать, ну а затем молча развернулся и ушел. Только и лязгнула
бронированная входная дверь.
Это была уже не моя камера, с оставленными на стенах небольшими
царапинами в виде прошедших дней. Но точно такая же камера. Я еще
успел подумать о том, что сказал доктор по поводу регенерации, и
что я совершенно не ощущал себя росомахой, скорее прожаренным
куском мяса, как темный омут сна без сновидений накрыл меня с
головой.
• (двумя месяцами позже)
Я проснулся от лязга небольшого окошечка, в который трижды в
день приносили еду. Сны как всегда были нечто средним между
психоделом, боевиком и кошмаром. И если раньше в них фигурировал
только «агент Смитт» и старик доктор, то сейчас в них появилась и
новая фигура. Штормфронт, она же Клара, она же ебнутая напрочь
маньячка. В своих снах я-то обладал способностями как у Твердыни
(Хоумлэндера), где с мрачным удовольствием отрезал лазером
конечности этих тварей, то застывал беспомощной жертвой на
операционном столе.
Реальность же не сильно отличалась от второго варианта. Та
регенерация, о которой сказал мне доктор, даже спустя неделю не
смогла полностью залечить нанесенный шоковой терапией ущерб, и я до
сих пор щеголял полузажившей сеткой фиолетовых шрамов по всему
телу. Не Росомаха, и даже не Дедпул, разве что по красоте чуть
ближе ко второму.