– Понял, принял, – я все же не удержался и ковырнул ногтем
толстый слой застывшей кровавой корки на плече. А неплохо! Под
струпьями уже угадывалась молодая розовая кожа. – А что с
волосами?
– Ну-у-у, – аннесийка отвела в сторону взгляд и кашлянула в
кулак, – Скажем, ты теперь полностью соответствуешь своему образу
отбитого на всю голову выскочки из… Как ты там говоришь? Точно!
Отбитого выскочки из жопы мира.
Проведя ладонью по голове, я заржал.
Опять эти выверты психики. Да и видок у меня действительно был
тот ещё. Половина волос на голове выгорела под ноль, и её место
занимала всё та же засохшая корка. Вторая половина, там, где волосы
всё же остались, была вымазана чёрт пойми чем и напоминала
ощетинившегося дикообраза. Завершали образ рубашка, у которой
более-менее целым остался один единственный рукав, да перепачканные
сажей брюки..
– Чего ты ржёшь, Бес? – впрочем, сама девушка тоже едва
сдерживала улыбку, – Ты хоть понимаешь, свидетелем какого события
мы стали?! Дикий защищал игрока!
– Да насрать, – отсмеявшись, я ткнул пальцем в твёрдый корсет
собирающейся возмутиться аннесийки. – Сдуйся! Лучше скажи: где наш
герой?
– Хар? Он там, разбирает завал. Просил пока оставить его
одного.
– Обойдётся, – буркнул я и поднялся на ноги, – И, да. Спасибо
тебе, Аннет! Мне реально лучше. У нас осталась вода?
Воды осталась одна неполная фляга. Так что, сделав пару скупых
глотков, я отправился к громыхающему металлоломом красногору. Без
лишних слов я подхватил из кучи хлама какую-то покрытую сажей
железяку, которая подозрительно напоминала ногу крупного механоида,
и поволок её вслед за здоровяком. Хар уже успел разгрести половину
завала, стаскивая всё в один из каких-то технических закутков. Туда
же он отнёс и тело убитого мной Вира.
– Помоги, – это были первое слово, которое произнёс Харальд
после смерти Ветра.
Перетащив весь металл и обеспечив этим беспрепятственный ток
горячего воздуха по трубе, мы бережно уложили тело павшего
красногора посреди технического помещения, накрыли его тряпками,
выбрав те, что почище, и приступили к возведению поистине
монументального надгробия из стального хлама. Гора выросла
практически до потолка, а он тут, к слову, был на высоте метров
эдак трёх.
Когда мы закончили с погребением, здоровяк опустился на одно
колено, склонил голову и что-то беззвучно шептал, шевеля одними
лишь губами.