То, что сиятельные важные сановники
по уголовному делу не очень-то преуспели, его не удивило. Так было
и в XXI веке. Начальства может быть много, но работать все одно
будут рядовые следователи.
- Будем вести следствие сразу по двум
направлением, - разъяснил вновь назначенный следователь светлейший
князь Долгорукий, - во-первых, проведем тщательные облавы по
районам столицы. Облавы осуществим полицейскими силами при
поддержке жандармов. Подозрительные лица из Санкт-Петербурга вышлем
с запретом в дальнейшем приезжать в столицу. Явно виновных по любым
делам арестовывать, отдавать под следствие, - вспомнил советскую
практику, уточнил: - если обнаружим вину – в тюрьму, не обнаружим –
в ссылку в Сибирь.
- О-о! - удивилась Мария Николаевна,
- за что же такое? Это же настоящее тиранство!
Теперь уже удивился попаданец,
правда, молча. Почти половина россиян оказалась крепостными за
самодурами помещиками, и она еще думает за что и как?
Посмотрел на Машу. Та была так
искренне удивлена, что князь не решился возразить. Перевел взгляд
на мужчин. Крупные чиновники, они были настроены более
цинично-трезво.
- Вполне, - оценил Бенкендорф, - хотя
и жестко, но не очень. Зато город успокоим.
- Только столбовых дворян и
чиновников с 10 класса, по возможности, надо будет ограждать, -
добавил Николай.
Князь только пожал плечами, сказал в
знак согласия:
- Так точно, ваше императорское
величество. Да, ваше сиятельство!
И продолжил, ответив Маше показом
языка:
- Во-вторых, спешными темпами вести
само следствие. Обрубать все эти воровские связи. И со стороны
грабителей и со стороны сообщников из обслуги дворца.
Николай раздраженно повел плечами.
Последние слова ему не очень понравились, но, помня о недавнем
случае о вороватом слуге, он не стал возражать. Дело, кстати, до
сих пор не закрыли.
Впрочем, Константин Николаевич и не
собирался замалчивать разговоры об обслуге. Не потому, что хотел
показать себя таким умным, а исключительно из чувства дела. Ведь
проблема есть. Значит, надо ее решать, а не замалчивать.
Тем более, монарх, проводив вновь
вышедшую дочь, уже негромко предположил:
- Сдается мне, что в этом грабеже
участвовала и сама Мария.
А.Х. Бенкендорф и сам князь
Долгорукий неприятно удивились. Как же так, великая княгиня и
старшая дочь правящего Самодержца и вдруг… И ведь подозревает ее
сам августейший отец!