Алекс и Сонечка подошли поближе. Дина, видя интерес со стороны
детей, пришла в великолепное расположение духа. Она любила, когда
могла показать себя во всей красе.
— Моя мать была гадалкой, — госпожа Ибрагим наклонилась к
младшим Штольманам и развела руками. — Она владела тайнами
потустороннего мира, говорила с мертвыми и умела предсказывать
будущее! Именно она передала мне эту монету!
Лидочка уже хотела сказать, что и её мама говорит с призраками,
но Алекс, который прекрасно её знал, легко толкнул её в спину, и
девочка закрыла рот и придержала шлем, который грозился свалиться с
её головы.
— А вы умеете это делать? — с любопытством спросила Соня.
— Конечно! Это же кровь! Кровь решает все! — театрально
воскликнула Дина и поправила вуаль.
— А погадайте мне! — склонила голову Софья. Ей было очень
интересно. — Вам нужна моя рука?
— Нет! — фыркнула женщина. — Я же не цыганка! Мне нужна твоя
вещь. Та, которая носит твоё тепло.
Девочку осмотрела себя и стащила свой шарфик с шеи, но гадание
пришлось отложить. Госпожу Ибрагим позвал муж, которому требовалась
её помощь.
— Мы, пожалуй, задержимся до вечера, — сказал Штольман
задумчиво. — Есть кое-какие моменты, которые я хочу прояснить.
Дети отправились помогать раскапывать лагерь, а Анна и Яков
пошли в свою палатку, чтобы взять Анину фляжку, оставленную в
суматохе. Подойдя к входу, Аня замерла. У палатки валялся её
ботинок. Испачканный и поцарапанный.
Штольман внимательно осмотрел ботинок, понюхал его и поморщился.
Он органически не переваривал сандал. Аня расстроенно смотрела на
него. Ей было жалко свою обувь. Если пятна можно еще было
отчистить, то царапины убрать было невозможно.
— Ну чего ты так расстраиваешься? — спросил Яков, который очень
не любил, когда жена грустила.
— Ты мне их купил, — несчастным голосом сказала Анна. —
Специально для поездки. Они были такие красивые, с голубыми
вставками! И были прямо по ноге.
Штольман вздохнул. Все женщины в их семье имели необъяснимую для
него тягу к обуви. Но смотреть на печальное Анино личико он не мог.
Яков подошёл к жене, обнял её и поцеловал.
— Мы купим тебе новые, — сказал он, улыбнувшись.
Аня покивала и со вздохом посмотрела на ботинок.
— Но это будут уже не они! — сказала она с сожалением. — Так,
прочь печаль! — взбодрилась она секунду спустя и поцеловала Якова.
Потом постояла секунду и поцеловала его еще раз. И еще. Ботинок
упал на полотняный пол палатки, и вдалеке замаячил призрачный
отблеск алеутов.