— Вот еще! — Лидочку возмутил сам факт того, что какая-то
вредная дама могла её испугать. — Я бы не отдала ей шлем, конечно!
Просто она говорила про тебя так нехорошо, что мы не могли остаться
в стороне!
Она ластилась к матери, даже сняла свой шлем, чтобы Ане её
гладить было удобнее. Анна улыбнулась и обняла её покрепче.
— Что случилось с мисс Роджерс? — бодро спросил Алекс, заходя в
палатку.
— Она вылетела отсюда, будто ей хвост прищемили! — Софья
запахнула за собой полог и посмотрела на мать и сестру. — Мама,
скажи мне, что ты приложила к этому руку! Я целых полчаса буду
ужасным человеком и буду тешить своё самолюбие, представляя, как ты
сказала ей множество приятных слов и заставила её бежать
отсюда!
— Сонечка, — укоризненно сказала Аня, покраснев. Какой пример
она подает детям?
— Мама была настоящий самурай! — влезла восторженная Лидочка. —
Она всё сказала этой мисс Роджерс, не дала ей нас обижать и почти
победила её в рукопашной!
Алекс и Сонечка тоже уставились на Анну с восхищением. Они очень
жалели, что пропустили такую сцену.
— А вы где были? — Аня решила, что за неправильное воспитание
детей она поругает себя позже. — Лидочка говорила, что у вас был
какой-то план.
Брат и сестра Штольманы переглянулись, и Алекс взял слово.
— Мы сначала жутко разозлились! — вздохнул он. — И решили, что
нельзя такое оставлять безнаказанным! Лидочка придумала целую
операцию, но пока мы шли к палатке мисс Роджерс, мы вдруг поняли,
что это…мелко!
— Да, — повела плечиком Соня и уселась на стул, стащив шляпку с
головы. — Чем этот поступок будет лучше, чем её?
— И потом, — Алекс сдвинул канотье на затылок и почесал кончик
загоревшего носа, — воевать с женщинами? Да еще такими недалекими?
Это плохо вяжется с понятиями чести.
Аня подперла щёку рукой и, улыбаясь, смотрела на своего сына,
который в одиннадцать лет был почти точной копией отца, если не по
характеру, то по душевной организации. Сонечка обмахивалась шляпкой
и независимо поглядывала на родных. Лидочка надела свой драгоценный
шлем и слушала брата и сестру, пытаясь наложить их слова на своё
понимание мира. Нет, зря Аня думает, что неправильно их
воспитывает! Они вышли у них совершенно удивительными. Борцы за
справедливость, с понятиями чести, которые нельзя применить к
какому-то определенному веку, с доброй душой и пониманием, что есть
хорошо, а что плохо. Анна вдруг подумала, что не пустить гены
Штольмана множиться в веках было бы настоящим преступлением. Как же
всё-таки хорошо, что у них всё получилось!