Руны светились зловещим светом, их
формы казались почти живыми, мерцающими и искаженными в ночном
воздухе. Пентаграммы, начертанные между рунами, пульсировали
таинственной энергией, будто скрывали в себе древние тайны.
Некоторые символы напоминали искаженные звезды, другие — змеевидные
формы, переплетающиеся и извивающиеся, как если бы они были частью
живого организма. Эта сцена была одновременно величественной и
устрашающей, наполненной магической мощью.
Сосредоточившись, Эдрик произнес
невербальное заклинание "Локомотор". Семеро разбойников, застывших
на месте под действием заклинания "Иммобулюс", медленно поднялись в
воздух и начали перемещаться к своим местам в круге. Каждого из них
он аккуратно опустил на землю, закрепляя в заранее подготовленных
местах с помощью рунических символов.
Эдрик начал напевать на древнем,
незнакомом языке, его голос эхом разносился по лесу, наполняя
воздух напряжением. Внезапно из теней вокруг ритуального круга
начали появляться цепи, сделанные из чистой тьмы. Они извивались,
как живые, и с шипением обвивали каждого из разбойников, фиксируя
их положение.
Эдрик посмотрел на серебряное кольцо
в своей руке, его пальцы нежно провели по его поверхности, словно
ощущая всю силу и важность этого объекта. Он поместил кольцо в
центр ритуального круга и вновь сосредоточился, поднимая палочку и
направляя её на кольцо.
— Tempus Sacrificii, — тихо произнес
он, и кольцо начало светиться, излучая мягкий серебристый свет.
Затем Эдрик медленно повернулся к
первому разбойнику и, глядя прямо ему в глаза, произнес:
— Авада Кедавра.
Зеленая вспышка осветила тропу, и
жизнь покинула тело разбойника. Теневые цепи задрожали и передали
слабую пульсацию по направлению к кольцу. Свет от кольца стал
немного ярче, но процесс был далек от завершения.
В памяти Эдрика всплыло
воспоминание. Он увидел себя сидящим в Большом зале Хогвартса,
украшенном к Рождеству. Зал был великолепно украшен: огромная елка,
усыпанная сверкающими огнями и золотыми шарами, возвышалась в
центре. На ветвях висели миниатюрные волшебные фигурки, танцующие и
исполняющие рождественские гимны. Потолок, заколдованный, чтобы
отражать небо снаружи, был осыпан волшебными звездами, мерцавшими,
как настоящие.
Гирлянды из магических свечей и
мишуры переплетались вдоль стен, создавая атмосферу уюта и
волшебства. На столах стояли разнообразные блюда: запечённая
индейка, жареный картофель, ароматные пироги и всевозможные
сладости, от тыквенного пирога до сливочного пудинга.