Хорошо хоть, зрение скорректировала, нет вечно бьющихся очков, а
вот следы от накладок до сих пор видны на переносице. Боги, до чего
тоскливо… Повыть бы, да надо браться за дело.
Мира вдруг встрепенулась, бросилась к столу, рванула на себя
скрипучий ящик. Раздался сухой стук, зашуршала по фанерному дну
волшебная палочка в самодельной кобуре.
Вот поэтому она не трансгрессировала, а не потому что
гиперответственный маг. Она забыла палочку на работе. Колдунья
фигова. Пойди по пьяни что не так — даже сделать бы ничего не
смогла, позор рода Роули.
Мира рухнула на стул, тяжело вздохнула и издала протяжный стон,
запрокинув голову. Только недавно была на допросе — но все равно
умудрилась накосячить. Ничему ее жизнь не учит. Наверное, поэтому
она ковыряется здесь, а не работает в следственном комитете. Сложно
убить труп еще раз. И еще сложнее — что-то испортить. Делай себе
исследования-анализы, заноси все аккуратно в чертовы бумажки… А так
бы голову умудрилась свою потерять.
В дверь кто-то тихо постучал. Подпрыгнув от неожиданности, Мира
судорожно выдернула палочку из стола, с третьего раза прицепила
кобуру к поясу поверх свитера. Проклятый фастекс все не хотел
застегиваться.
— Секунду! — голос предательски сорвался. Наконец пару раз
пройдясь пальцами по волосам, в попытке хоть как-то привести каре в
порядок, женщина села ровно, выпрямилась, приняла выражение лица
«Царица МОРГа всея» и воззвала:
— Входите.
Дверь слегка приоткрылась, и только потом распахнулась. За ней
стояли двое мужчин, в которых четко узнавался начальник Коля и еще
какой-то худосочный хрен с горы.
— Мира, доброго тебе утречка, — Николай широко улыбался, глядя
на встрепанную сотрудницу, лицо которой выражало то ли презрение,
то ли с трудом скрываемое похмелье. Если бы не синяки под глазами и
вид, будто только с метлы упала, могла бы казаться симпатичной. А
так — пасюк* обыкновенный после встречи с кошкой. Вроде и не съели,
а вроде и целый квартал удирала, не разбирая дороги.
— Добрый, Николай Иванович. Какими судьбами? — голос плохо
слушался хозяйку, видимо еще и простужена была. Зато недовольство
слышалось очень отчетливо.
— Я вам нового сотрудника привел, — Николай посторонился,
пропуская спутника вперед. Тот выглядел на его фоне нахохленной
мрачной вороной. Весь в черном, резко контрастирующий со своим
щеголеватым другом. Будто агент ритуального агенства рядом с
детским аниматором, он казался скорее тенью, чем человеком.