— Вы забыли день
поминовения, устраивая празднества, — прошелестел женский голос,
услышанный абсолютно всеми. — Что же, попляшите!
— Кто это? Что это? —
раздались недоуменные голоса, но заиграла музыка, из-за столов
выскочили девушки двух последних лет обучения, немедленно
принявшись плясать бесстыдный танец с высоким задиранием ног. Это
выглядело, пожалуй, жутковато, но вызывало улыбку на лице Кощея.
Дотанцевав, девушки вернулись за стол, чтобы расплакаться, при этом
каждая знала, за что была наказана.
— Здравствуй, Альбус, — у
стола профессоров обнаружились люди. Яга знала этих людей —
загадочно погибшие так называемые «члены Ордена Феникса», во главе
которых стояла легко узнаваемая Лили Поттер. — Я хотела спросить
тебя, зачем? Зачем ты наложил на нас с Джеймсом Империо, не дав
спасти сына? Зачем не позволил спастись Маккиннонам? Зачем поступил
именно так со всеми нами?
— Вы должны были стать
жертвами ритуала, — абсолютно не желая этого, Альбус Персиваль
Вульфрик Брайан Дамблдор открыл рот, рассказывая всем, почему он
приносил в жертву доверившихся ему людей. Замолчать он не мог, ибо
Смерть пошла навстречу своему племяннику, а кто такой Дамблдор
против ее силы?
Дамблдор рассказывал, зачем
ему был нужен именно мальчик-Избранный, что Альбус собирался с ним
в конце концов сделать, и зачем вообще все это было нужно. Кощей
внимательно слушал, понимая, что сидящий перед ними человек просто
болен. К играющим за другую команду мальчик в принципе относился
сложно, а тут, услышав планы на свой счет, понял, что пацану этому,
Поттеру, еще повезло умереть раньше исполнения этих самых планов.
Правда, о краже русских Дамблдор был не в курсе, что означало
местные разборки. После своих откровений Альбус Персиваль Вульфрик
Брайан Дамблдор отправился в Больничное крыло.
Вечер закончился не
откровениями ставшего почти сквибом старикана. Магом он оставался,
но очень слабеньким — на уровне Люмоса. Вечер закончился наказанием
тех юношей и девушек, которые готовы были бездумно выполнять
приказы Дамблдора. К ним присоединились и те, что желали
издеваться, а то и убивать рожденных не магами, получив этот
подарок лично от Яги. Под медленную музыку посреди недвижимого
зала… Для магического сообщества наказание было действительно
страшным, ибо публичное обнажение… Убить было бы милосерднее. Но
вот в чем-чем, а в милосердии что Кощея, что Ягу заподозрить было
трудно.