В зоопарке я вела себя тихо и примерно, а потому никто не уехал
домой сразу после разглядывания змей. Дальше старшие Дурсли повели
нас с кузеном и Полкинсом в кино. В темноте кинотеатра меня от
перенапряжения сморил сон, и я погрузилась в воспоминания о жизни
Гарри Поттер. К моменту, когда хохочущий Дадли разлил на меня
газировку, я уже знала, как жила эта девочка последние годы.
Для начала воспоминания развеяли мое предположение о смене пола
с вселением новой души. Нет, Гарри всегда была девочкой. Но никто
этого не замечал. Даже тетя Петунья, переодевавшая и купавшая
маленькую Гарри до того момента, когда девочка смогла делать это
сама. Это наводило на мысль, что Дурслей зачаровали.
Но зачем кому-то, чтобы Дурсли считали ребенка Поттеров
мальчиком? Нелепость. Если только… Если только тот, кто зачаровал
родичей Гарри, сам был не в курсе, что она девочка. И уже чары,
выходит, легли так, что Дурсли считали племянницу племянником.
Побочный эффект. Но тогда сами чары, получается, нужны для другого.
Например, заставить тетю и дядю ненавидеть Гарри!
Да и на Гарри они явно действовали.
Девочка по воспоминаниям казалась самой настоящей дурочкой.
Дурочкой, считавшей Дурслей чистым злом. Любое их действие она
воспринимала как собственное угнетение и унижение. Но на меня
наложенные чары не действовали, так что я смотрела на ситуацию не
через слой наведенной ненависти и рассеивания внимания.
И видела, что Дурсли не были так уж жестоки к девочке. Она ела
достаточно, пусть и без пары-тройки добавок. Ей почти не
доставались сладости, все больше морковка и капуста, но голодом не
морили. Да, она спала в чулане, но ее не запирали в нем на дни и
недели. Обычно наказание ограничивалось проведенным взаперти
вечером без ужина. Хотя дядя грозился, что уж там. И пусть Гарри
донашивала одежду Дадли, в которой напоминала мокрого птенца, но в
школу она ходила в дешевеньких, но новых брюках и рубашках. И даже
туфли и кроссовки ей покупались по ноге. А кузен не вел на Гарри
охоту, предпочитая большую часть времени игнорировать родственницу.
Лишь цыкал, если видел вне дома, да хмуро посматривал из-под
челки.
На обследования Петунья Гарри не водила, никто и никогда не
рассматривал ее достаточно близко, и совершенно все были уверены,
что Гарри — мальчик. Мелкий и тощий.