«Не будет мне жизни», — со вздохом предрекла себе, видя этот
чистый праведный гнев.
Лишь еще несколько минут спустя зал утих достаточно, чтобы
заместительница директора, справившись с эмоциями, смогла довершить
распределение. Рон, ожидаемо, отправился к ало-золотым, а Блейз
Забини — к змейкам.
Случившийся казус, похоже, выбил из колеи даже Дамблдора, потому
как директор разразился длинной и прочувственной речью о дружбе,
верности и всем таком. Я перестала слушать на третьем предложении.
Что волшебная, что обычная администрация с их внезапными или
подготовленными, но всегда выверенными, сплошь манипуляционными
речами действовали на меня усыпляюще. И пока остальные страдали от
голода и ерзали на лавках, я рассматривала ребят, чтобы не
прикорнуть прямо тут, между двумя юными волшебниками, раздумывая
лишь над тем, чье плечо окажется мягче. А с учетом того, что на нас
и так косились, выбор этот определял и то, как долго обо мне будут
судачить. Хотя мы и так представляли интереснейшее зрелище! Со
стороны Невилла нас от остальных слизеринцев прикрывал Тревор, с
какой-то совершенно не жабьей грацией и осанкой рассевшийся на
лавке, а со стороны блондинчика — малфоевские вассалы, так что я
оказывалась надежно отгорожена почти ото всех, кроме сидевших
напротив старшекурсников, и мало кому посчастливилось рассматривать
меня в упор. А посмотреть хотелось многим! То и дело кто-нибудь или
привставал, или с любопытством вытягивал шею. И это сдержанные
змеи, что говорить про остальных детей.
Еда оказалась на удивление вкусной и разнообразной. Помня о том,
что колдовство требует больше энергии, чем физические нагрузки, я
не удивилась, что почти все кругом наполняли тарелки практически с
горкой. Даже особо изящные едоки, орудовавшие всеми предложенными
приборами, перетягивали к себе не по одному, а по два стейка. А
потом добавляли еще по паре-тройке отбивных или куриных ножек. Даже
одиннадцатилетки, изящные девушки, что уж говорить про огромных
амбалов-старшекурсников.
Я не отставала от других, но успевала посматривать не только в
тарелку, но и вокруг. И у меня появилась возможность и своих
софакультетников рассмотреть, и оставшихся преподавателей. Отметив,
что наше с Невиллом распределение нарушило равновесие, я принялась
осторожненько изучать тех, с кем мне предстоит жить и учиться бок о
бок ближайшие годы.