На дополнительные занятия для первокурсников на Слизерине отвели
весь сентябрь. Четкой программы не было, приходить можно было хоть
на каждое занятие, хоть не ходить вообще. Задания выдавались
индивидуально, с учетом желаемого результата.
Я, с моими навыками, записалась на все. Но многие факультативы
пересекались, так что ходила по мере сил и возможностей. Для начала
решила научиться красиво писать, правильно вести конспекты,
составлять эссе и освоить базу по Зельеварению. И ни капли не
пожалела, что променяла, как Гойл и Крэбб, последние теплые деньки
на сидение в классе.
На примере нескольких шкафов в общей гостиной нас научили
пользоваться чарами поиска. Несложное заклинание подсвечивало
книги, в которых встречались нужные слова или словосочетания, что
значительно сужало поиск при подборе литературы для эссе. На
занятиях каллиграфией никто не смеялся, что я не умею писать пером
(перьевой ручкой в моем случае). Как никто и не потешался над моим
жутким почерком. Зато от Харо мне досталось отличнейшее владение
родным для нее английским, и я не делала по три ошибки в слове, как
Панси.
Драко не нуждался в факультативах. Он ловко выводил на
пергаменте кружево из буковок, знал все про основы разных наук, с
закрытыми глазами мог нарезать живых флоббер-червей шестнадцатью
разными способами, четыре из которых — при помощи заклинаний… В
общем, на второй день стало очевидно, что блондинчик не на
дополнительные занятия ходит, а таскается за мной. При этом Малфой
старательно делал независимый вид, хотя на его щеках, когда я
бросала подозрительные взгляды, проступали алые пятна. Лишь из-за
этого явного смущения я не задавала вопросов и делала вид, что так
и надо. Благо, Драко не мешал, не слишком отвлекал и не пытался
строить из себя всезнайку или принца. Но так было только на
территории Слизерина.
Надо сказать, что совершенно все мои сокурсники — да и все
Слизеринцы в целом! — вели себя по-разному в подземельях и за их
пределами. Было видно, что среди своих студенты чуть расслабляются.
Змейки будто были войском, готовым к бою вне пределов крепости.
Даже я, еще недавно жившая совсем иначе, быстро переняла эту
манеру. Именно поэтому не жаловалась на присутствие Двоих-Из-Ларца
за спиной.
Большую часть времени мы, первокурсники, держались вместе, но
почти сразу стали формироваться компании. Милли и Дафна быстро
отделились, представляя собой классическое «красавица и ее
страшненькая подруга». Тео и Блейз иногда, но все же откалывались
от нас, постепенно образуя свою крепкую дружескую пару, где
молчаливого Нотта дополнял болтливый Забини. Гойл-Крэбб вообще,
кажется, были сиамскими близнецами. И понимали друг друга лучше
братцев Уизли, вообще без слов. И пусть они таскались за Малфоем,
это нельзя было назвать дружбой. А вот службой — очень да. Ну а
последнюю группу составляла наша четверка, хотя Тревор явно
претендовал на звание пятого члена нашего дружного коллектива.