– Ему мы ничем не поможем, Ваше Высочество. – Сказал Тристифер,
не убирая меч в ножны. – Но знайте: он умер так, как хотел. На
службе у достойной служения.
– И если вы не поторопитесь, то умрет не только он. – Раздался
из переулка громоподобный, устрашающий голос... Вещавший на языке
далеких андалов. И вскоре голос поспешил обрести человеческую форму
– или, по крайней мере, форму, ее напоминающую.
Девушка застыла, пораженная и при этом не в силах отвести глаза.
За время скитаний и приключений Дейнерис довелось повидать многих
людей... Летнийцы походили на стволы деревьев, дотракийцы горели
медью, дорнийцы и местные жители могли бахвалиться смуглой кожей,
тирошийцы красились как попало, а лиссенийцы гордились своей
породой. Но никого подобного прежде она не видела. Этот огромный и
в длину, и в ширину гигант был чернее самой ночи, чернее угля. Лишь
алые языки пламени да красная мантия подсказали Дени, с кем она
имеет дело. Красных жрецов она за годы рассмотрела немало; но таких
удивительных тварей среди них не водилось.
И уж точно среди знакомых ей слуг пламени не было людей,
способных принести в крепких руках покрытые кровью трупы. Эта
воплощенная ночная темнота бросила трупы к ногам Тристифера и
показала рыцарям и принцессе алый кинжал.
– Теперь ты мне веришь, рыцарь из заката? Веришь, что я друг
маленькой принцессы?
– Ты кто такой? – Спросил Киван, направив на чужака клинок.
– Киван, стой. Не набрасывайся на него.
– Эти двое хотели помочь трем, которых вы остановили. Теперь
будут с ними гнить.
В придачу ко всему он говорил на языке ее родной земли так,
словно он был ему родным. Не дрогнул, когда на него двинулся
опытный мечник. Называл себя ее другом, убил тех, кто собирался на
нее напасть... И, главное, Тристифер его защитил! Было чему
удивиться! И неудивительно, что принцесса поспешила задать самый
естественный вопрос.
– Что тут происходит?
– Расскажешь ли ты сам, рыцарь?
– Да. – Тристифер перевел дух и, не убирая меч, перешел к
рассказу. – Этот жрец, Ваше Высочество, называет себя
Мокорро...
– Так зовут меня другие, – поправил рыцаря чернокожий, – сам я
называюсь лишь рабом моего Бога.
– Мокорро пришел этим утром ко мне. Сказал, что видел в пламени,
как на вас нападут... Когда осмеют великое, когда слон пойдет на
тигра, и последний луч Солнца прикоснется к земле прощальным
поцелуем.