Пора было уже с этим смириться, но мириться я не желала. Среди
алхимиков ходили дивные байки про зелья, способные на что угодно. Я
выбирала между двумя: зельем, способным поднять силу мага и зельем,
способным поднять умертвие.
Мои дурацкие сокурсницы больше вздыхали над утерянным рецептом
зельем поднятия силы, но только мужской. Как будто зелий попроще
для этих богатеньких импотентов было мало. А я думала о будущем. О
своем будущем, раз всё равно кроме меня о нем думать никто не
собирался.
— Как ты собираешься мне помочь? — не дождавшись реакции на свою
тупую шутку, женишок скуксился и стал требовать внимания. Ей-богу,
лучше бы я собаку завела! Или кошку. Кошки лучше. Хотя за ними тоже
нужно ухаживать, кормить там, лоток менять. Сплошная морока!
Надеюсь, женишок хоть к лотку приучен, потому как я не создана
присматривать ни за кем. Мама считает, что я и за собой присмотреть
не могу. Но вот она я, девятнадцать лет, последние три года живу не
с родителями, жива, здорова и весела!
— На месте разберемся! — оптимистично ответила я, надеясь на
импровизацию. Откуда я знаю, что за упыри его родственнички? И
сколько их. На всех может не хватить лопаты. — Ты мне лучше
расскажи, много ли у тебя родственников!
Бриен немедленно просиял, будто нет большей радости, чем
говорить о людях, которые засунули тебя в гроб.
Наверное, дело было в том, что он просто балдел от звука
собственного голоса. Чем больше он говорил, тем больше я начинала
подозревать, что дело не только в наследстве. Он так размахивал
руками, увлекшись рассказом про троюродного дядюшку, что куб с
упырем мотало во все стороны, и он чудом не врезался в кусты и
ограды.
По словам Бриена, дядюшка уродился до того слабым магически, что
был вынужден пользоваться амулетами. В этот момент я впервые
всерьез пожалела, что не оставила придурка на кладбище. Ну
раскопала живого и уходи подобру-поздорову! Будет мне очередным
запоминающимся уроком. Только на таких учиться и получается.
— К черту дядюшку, — прервала я женишка как можно суровее. Тут
главное как — сразу не разбаловать! Так говорит Кайса. Кайса моя
вторая соседка по комнате. Софи о ней понятия не имеет, иначе
устроила бы истерику на всё общежитие, ведь все живут по двое или
по одному.
Вместо этого Софи уверена, что я чокнутая, раз болтаю с
пустотой. Мне повезло, она считает, что чокнутая подружка — это
настоящая экзотика, так что всем моим закидонам лишь улыбается с
умилением бабушки. Выражение такое, не очень понятно, ведь моя
бабушка сроду никому не умилялась.