Кайса умерла очень давно при каких-то поганых обстоятельствах,
связанных с несчастной любовью и незачетом по высшей некромантии.
Пыталась самостоятельно вернуться до того, как связь с телом
прекратилась, но — вспоминаем про незачет по высшей некромантии.
Получился только призрак, да и то какой-то совершенно убогий. Его
даже некроманты видели не все. Кайса проверяла.
А я и видела, и слышала.
В общем, при жизни Кайса была той еще дурочкой. Можно
догадаться, раз она самоубилась из-за несчастной любви и незачета!
А вот после смерти резко поумнела и теперь поучала всех, до кого
дотягивалась. То есть, меня разумеется.
Будучи бесплотной и невидимой, она насмотрелась всякого в
университете, чего там быть не должно вовсе, так что подсказывала
она мне отнюдь не на экзаменах. А вот поучать по поводу мужчин —
тут Кайса была первая! Я пропускала все в основном мимо ушей, но
это запомнила точно — не баловать! Никакого расслабления для
мужчины, он должен всегда быть в тонусе!
Тут мнения Кайсы и Софи расходились. Софи считала, что быть в
тонусе — это видеть свою девушку всегда блистательной и удивляться
ей каждый раз как в первый. А как это сделать не страдающему
потерями памяти мужчине — забота женщины. Кайса же допускала, что
моя версия с лопатой по хребтине, чтоб не расслаблялся, тоже имеет
право на существование.
— Твой дядюшка меня не волнует, — продолжила я с тем же суровым
видом. — И запоминать их имена мне пока рано. Я запоминаю только
тех людей, с которыми приходится считаться. А то все серые клеточки
израсходую почем зря!
— Кого? — не понял Бриен.
— Мозги, — пояснила я. — Обобщим. Сейчас в твоем доме почти все
твои живые родственники, не считая младенцев с их матерями,
верно?
Бриен кивнул. Ну, отвечать на поставленный прямо вопрос может
без излишней болтовни, значит, уже не совсем пропащий.
— И ты считаешь, что они все как один виноваты, — продолжила я и
качнула своей почти ведьминской шляпой. В отличие от ведьм, у
которых это было продолжением головы, я шляпу могла снять, но в ней
у меня хранились многие полезные вещицы из тех, что полегче. Так
что шляпу я снимать не собиралась.
Бриен снова кивнул и развел руками так, что упырь в кубе едва не
пробил брешь в чьем-то красивом узорчатом заборе. Мы пришли в ту
часть города, где я предпочитала не бывать. Тут жили сплошь
богатеи, которые полагали, что и дорога мимо их домов тоже частная
собственность. На меня дважды нападали охранные фениксы, а после
этих тварей юбка не поддается починке, только на выброс.