«Он ужасно боялся войны, – вспоминала Ева. – Боялся, что они нас уничтожат».
После войны Ева служила в подразделениях Армии обороны Израиля – Нахаль (такие единицы, создававшиеся под эгидой Корпуса просвещения и молодёжи Израиля, одновременно решали задачи социального волонтёрства, организации поселений, ведения сельского хозяйства и несения воинской службы). Отслужив, Ева решила изучать музыковедение в Цюрихе, но в 1966 году, еще до завершения курса, вернулась в Израиль – отчасти из-за своего отца, Отто, беспокоившегося из-за неизбежных военных действий между Израилем и соседними арабскими государствами. «Он ужасно боялся войны, – вспоминала Ева. – Боялся, что они нас уничтожат». Наконец летом 1967 года разразилась Шестидневная война. Каждый из этих шести дней Ева приходила в кафе «Кассит» на улице Дизенгофа в центре Тель-Авива и подолгу потягивала эспрессо, сидя за одним из крошечных столиков на тротуаре, под шестью картинами с кукольными арлекинами и музыкантами, которыми художник Йосл Бергнер расписал выходящую на улицу стену Кафе служило местом сбора и обмена слухами между длинноволосыми представителями богемы, интеллектуалами, мелкими торговцами и представителями армейской верхушки, в числе которых был и Моше Даян. (Будущий премьер-министр, а тогда майор Ариэль Шарон однажды выговаривал здесь унтер-офицеру: «Чего вы все болтаете о наших операциях с журналистами из Haolam Hazeh (еженедельник, который выпускал Ури Авнери. – Прим. авт.), пока всё время сидите в „Кассите“?»>2.) Завсегдатай этого кафе, Авнери говорил, что «здесь люди тёрлись друг о друга и уже в самом этом трении обретали воодушевление». Каждый день Ева приносила домой обрывки подслушанных разговоров о ходе войны, а отец встречал её рассказы о победах израильтян с недоверием…
По окончании Шестидневной войны Ева преподавала музыку и ритм ученикам первого и второго классов, радуясь их импровизациям. Но в следующем году Ева пережила двойную потерю: с промежутком в пять месяцев ушли из жизни и её отец, и уроженец Праги писатель Макс Брод, который буквально стал для неё вторым отцом. Ева поняла, что она больше никогда не сможет ни исполнять, ни преподавать музыку.
Заметив страдания Евы, израильский поэт и автор песен Хаим Хефер (1925–2012), еще один завсегдатай кафе «Кассит», порекомендовал ее на работу в израильскую авиакомпанию «Эль Аль», и три следующих десятилетия она работала там сотрудницей наземного персонала. «Я не хотела быть стюардессой, – сказала она, – потому что мне хотелось быть рядом с матерью». Вместо этого она совсем как ребенок радовалась, слушая рев самолетных двигателей и наблюдая за работой коллег в светоотражающих жилетах и звукопоглощающих наушниках, которые с помощью светящихся жезлов направляли прибывающие самолеты на стоянки. В 1999 году, в возрасте 65 лет, она ушла на пенсию.