Знаете, я готова полюбить слово «товарищ». Оно такое бодрое, честное. Идеально подходит для трибуны, и для парада, и для конспиративного собрания. Но в частной жизни оно такое – немного смешное. Вроде как персонажи Пелема Г. Вудхауза изображали леваков:
– Позвольте налить вам чаю, товарищ Дживс!
– Благодарю вас, товарищ Вустер!
С этими обращениями вообще такая путаница, вот и обходишься чем-то вроде «Послушайте!» Просто нет приемлемых вариантов. «Коллеги!» – ничего себе, но не всегда же с коллегами общаешься, как широко ни трактуй это слово, – увы. «Коллега» гораздо лучше, чем побитая молью «сударыня» или водевильный «господин». Даже у патриарха Алексия, я смотрю, не повернулся язык назвать Путина «господином президентом», хотя это, вроде бы, стандартная формула. Ну, когда он поздравлял его с Пасхой. Вышло, правда, еще похлеще: «Ваше Превосходительство». Вот как это понять, а? Признание своего подчинения – «Вы Который Всех Нас Превосходите»? Или вовсе наоборот: чтобы избежать употребления всуе слова, однокоренного с «Господь»? Поди пойми. А вдруг существует какой-то внутрицерковный ритуал, протокол, и к светскому главе государства положено обращаться именно таким образом?
У меня есть друг, он не просто воцерковленный, но даже и рукоположенный – я ему отправила по электронной почте пасхальные поздравления и не удержалась, спросила: что там с этим Превосходительством, не знаешь? Ну, он меня тоже очень трогательно поздравил, назвал возлюбленной своей сестрой (в христианском смысле, но все равно, я знаю, очень искренне; а я вот таких слов стесняюсь, и это очень жаль), пожелал всего прекрасного, чего бы я сама пожелала, и еще чуточку от себя. Вот какой у меня друг! «А почему Путин стал Его Превосходительством, – он пишет, – сие мне не ведомо. Скорее всего, пресс-секретарь Святейшего из самых лучших соображений президента генеральским обращением потешил. Хотел Ваше Величество, но постеснялся». И еще добавил: «лично для меня Владимир Владимирович по-прежнему товарищ президент».
Хотя кто тут кому и до какой степени товарищ – по правде сказать, не окончательно понятно.
Давайте, я расскажу вам, как я живу. Я живу хорошо. Если честно, я так хорошо живу, что даже немного побаиваюсь в этом признаваться, как бы не сглазить. Мой муж очень красивый и добрый, он говорит: «Так и напиши – что я тебя десять лет люблю, как в первый день. Даже больше. Потому что раньше я был несчастный, а теперь счастливый – армейцы в прошлом сезоне выиграли буквально всё!» Ну, я рада. Правда, я очень хорошо живу. Просыпаюсь не по будильнику. Не тащусь в офис, как масса граждан, а иду, скажем, на йогу. Тибетский массаж, имбирный чай, вместо завтрака – десерт, не жизнь, а малина. Забираю младшенького из сада, и мы идем кататься на речном трамвае или в зоопарк. Иногда я заглядываю ему прямо в глазки и говорю: «Ты хоть понимаешь, что мы самые счастливые, живем как короли? Ты понимай!» А он говорит: «Я понимаю». Он правда понимает. Потому что он очень много смотрит телевизор. В основном, конечно, про Губку Боба, но и новости тоже – иногда. Так что у него есть некоторые представления о мироустройстве.