Серенада поющего ветра. Стихи и проза - страница 7

Шрифт
Интервал
Ты под руку вязла меня.
Вот у меня есть дом, слова,
Фасоль, разбавленное пиво,
Все это не было, иль было,
Со мной, а может без меня.
И словно луч сквозь толщу пыли,
Неясный образ давних лет,
И те кто были в раз уплыли,
Их больше нет, их больше нет.

Звучала музыка

Звучала музыка, в котле кипели щи,
Ты говорила  что-то, я курил,
Смотрел в окно, мерцание звезды,
И воздух благостный, как майский ветер плыл.
Ты вспоминала, нежный голос пел,
Минорным скерцо, выжженной травой,
Давно, когда-то был я юн и смел
И ты тогда  была совсем другой.
Я помню крылья, помню небеса,
Как мы летели под собой не чуя ног,
А за окном зажглась еще одна звезда,
И землю стылую покрыл снежок.
Звучала музыка, в котле кипели щи,
Ты говорила что-то о зиме.
О дед морозе, елке и вине,
А я курил, курил, курил…

Хочется напиться

Вот говорят погода мерзость – хочется напиться,
Мне представляется совсем иной расклад.
Погода дрянь, суть дела ведь не в этом,
А в том, что хочется напиться в хлам.
А хочется напиться водки с огурцами,
С селедкой пряной, сдобренной лучком,
С капустой квашенной, с рассолом помидорным,
С мясным румяным пирогом.
Пить рюмками, без выкриков, без тостов,
Без глупых поздравлений и похвал,
Пить молча, утирая слезы, пить иступлено,
Словно раньше не пивал.
Пить до утра, до забытья, до рвоты,
Пить, словно пропиваешь этот мир.
Но все мечты, да поиски работы,
А вечером истерика жены,
Мол, пахнет сигаретами и пивом.
Что трутень, тунеядец, дармоед,
Устроился, на всем готовом, гнида,
А что тут возразишь, все так и есть.
Смотрю в окно, молчу, не возражаю,
Тоскливо на душе, погода дрянь,
Включаю чайник, чаю наливаю.
Пью молча, собираю чемодан.

Улисс

В пустынном городе, в уютном склепе улиц,
По обезвоженной непаханой земле,
Я просто брел домой усталый, пьяный Улисс,
С горой подарков, за плечами в рюкзаке.
Я возвращался, победивший Трою,
В свою Итаку, в райский уголок,
К той, что мне в дар наречена судьбою,
К той без кого я не дышать, не жить не мог.
Плененный звездами и проклятый богами,
На одиночество, скитанье и нужду,
Я плыл, барахтаясь в стихиях мирозданья,
Играя в жизнь свою, как в некую игру.
В харчевнях обветшалых и убогих,
Давясь соленою селедкой на обед,
Я пил их огненное пойло до изжоги,
И мне Калипсо делала минет.
Заламывая пальцы от истомы,
Я бормотал сорвавшись в забытье,
И облик моей нежной Пенелопы,
Следующая страница