– Хорошо, Наталья Петровна, – промямлил я, жуя очередной кусок мяса, политый аджикой. В голове крутилась единственная мысль: «Это я хорошо зашел. Пока Гиви тут работает, у меня, надеюсь, всегда будет шанс поесть такую вкуснятину».
Сожрав за пару минут полную тарелку баранины, я вытер руки и прошел в кабинет директора. Две симпатичные официантки в это время внимательно разглядывали меня.
Наталья Петровна тщательно прочитала характеристику, ознакомилась с аттестатом, недоуменно пожала плечами и сказала:
– Не понимаю; если бы моя Верка с такими оценками школу закончила, я бы от счастья рыдала. Чего учиться не пошел? Твои родители хоть в курсе, куда ты устраиваешься на работу?
– Знают, – недовольно буркнул я.
– Ладно, – вздохнула женщина. – Садись, пиши заявление о приеме на работу с первого июля учеником бармена. Я завизирую, если хочешь – сам отнеси в трест, не хочешь – я через денек-другой с документами отправлю. Да, чуть не забыла. Будешь получать учеником пятьдесят рублей. Считай месяц у тебя испытательный срок. Если зарекомендуешь себя хорошо, начнешь работать уже на основной ставке и получать восемьдесят рублей. И готовься стать комсоргом. У нас работает шесть комсомольцев. Они все семейные люди, у них дети. Так что флаг тебе в руки. Тем более что, судя по характеристике, ты два года был неплохим комсоргом класса.
«Вот блин! – ахнул я про себя. – Ну, Галина Васильевна, удружила, нечего сказать. И что теперь делать? Совсем этот комсомол из головы вылетел».
– Наталья Петровна, почему вы попросили написать заявление с первого июля, а не с сегодняшнего числа? – решил проверить я свои предположения.
Директорша явно не ожидала такого вопроса и ответила с заминкой:
– Ну, чтобы у тебя было время подумать, и вообще…
«Понятно, – улыбнулся я. – Считает, что я просто вздорный парень и стремление работать барменом мой каприз, недаром про пятьдесят рублей напомнила».
Нет, дорогая, решение я не изменю. С другой стороны, даже неплохо, что работать начну через неделю. Можно спокойно сходить на выпускной вечер, выгулять маму, а то всерьез обидится. А главное, схожу в поход. Ведь сколько лет прошло, а все жалею, что дело с Нинкой Гоголевой до конца не довел. Полночи ее тискал в палатке. Девушка уже «поплыла», сама ножки раздвинула, а я испугался последствий и сбежал. Нет, в этот раз доведу все до победного конца, тем более что сейчас вполне представляю, как избежать «последствий».