— Да-да, мы с Александром Андреевичем как раз обсуждали этот
план, когда получили известие о вашем скором визите, — тут же решил
себя реабилитировать Мертенс.
— Я надеюсь, что вы не забудете про своё обещание, Александр
Андреевич, а Михаил Михайлович проследит, чтобы вы принесли мне
план развития в ближайшее время. — Повернувшись к Сперанскому, я
кивнул ему. — Миша, ты всё запомнил?
— Конечно, ваше величество, — Сперанский наклонил голову.
— Отлично, а теперь, идёмте, я хочу посмотреть, как обстоят дела
на этой мануфактуре, — и я направился к входу, откуда выскочил
бледный управляющий. Он хватался за сердце и очень старался не
грохнуться в обморок. Что за люди. Брали бы пример с Воронова. Вот
кто рискнул появиться мне на глаза в мой первый визит в городскую
управу, вызвав тем самым огонь на себя.
— Ваше величество, — Макулин, которому было поручено открытие
этой мануфактуры и доведение до ума. Точнее, ему было поручено на
базе уже имеющейся мануфактуры установить машину Робера. — Ну как
же так, без предупреждения… — Макулин заломил руки. Я же приподнял
бровь.
— А вам есть что скрывать, Пётр Кириллович? — спросил я,
внимательно рассматривая его.
— Нет, разумеется, нет, — он замахал руками так, что командир
нашей охраны Челищев нахмурился и сделал шаг вперёд, уже жалея про
себя, что вообще пропустил этого ненормального. — Но подготовиться
к встрече всё-таки было необходимо.
— Оставьте это, — прервал я его. — Лучше давайте пройдём внутрь
и посмотрим, что же получается.
Макулин обречённо кивнул и пошёл вперёд, показывая нам дорогу. Я
покосился на жену. Когда я предложил сегодня утром посетить
мануфактуру, Лиза с радостью согласилась, хотя я предупреждал, что
это может быть грязно и неприятно. Но она твёрдо сказала, что будет
меня сопровождать несмотря на различного рода неудобства.
Войдя во двор, я огляделся по сторонам. Слишком страшно не было,
единственное, что вызывало неприятие — это запах. Ну, тут ничего не
поделаешь. Основной материал, который шёл на создание бумаги, до
сих пор оставались тряпки, и старьёвщики неплохо, надо сказать,
зарабатывали, сдавая свой улов бумажным мануфактурам.
Оглядевшись как следует, мы направились к самому зданию
мануфактуры, откуда доносился шум, прерываемый смачной руганью на
двух языках. Макулин, услышав крики, припустил впереди меня, с
резвостью зайца, наверное, для того, чтобы прервать спорщиков.