— Ваше Величество, но в прежнее
царствование основой нашего могущества была активная европейская
политика! Этаким образом бы окажемся там, где находилась наша
держава до воцарения Петра Великого!
— Да, в чём-то я с вами соглашусь.
Нельзя не поставить в заслугу предыдущего правительства великие
наши успехи в области внешних сношений. Плодами их стало
присоединение бывших польских владений и укрепление нашего
положения на юге, на черноморских берегах. Однако же рискну
высказать мысль, что дальнейшее продолжение такой политики не может
иметь место!
Брови Александра Андреевича в
изумлении поползли вверх.
— Отчего же, Ваше Величество, вы
считаете невозможным продолжать политику, принёсшую нашему
отечеству столько славы? — спросил Самойлов, — И какие именно
стороны внешней политики Российской державы считаете вы неудачными
и требующими исправления?
— Господа, первое, на что я бы хотел
обратить внимание, это высокая стоимость нашей европейской
активности. Не секрет, что финансы державы пребывают в
расстройстве, размеры которого мне ещё предстоит узнать! Кстати,
Александр Романович, — обратился я к Воронцову, — третьего дня жду
от вас доклад о положении дел с государственным кредитом и
возможных мерах к его исправлению!
— Непременно всё будет исполнено,
Ваше Величество! — подтвердил тот.
— Так вот, господа, — войны дорого
стоят и довольно плохо окупаются! Поэтому, я бы желал, насколько
это возможно, сократить наше политическое присутствие в Европе. Нам
нужен мир. Двадцать лет мира — и вы не узнаете Россию!
Вельможи недоуменно
переглянулись.
— Ваше Величество, — вкрадчиво начал
Безбородко. — Ваше желание понятно, и, надо сказать, вполне
согласуется с политикой предыдущего царствования. Сменю помнить,
что ни первая не вторая турецкая война, ни Шведская компания не
начинались Россией по своей воле — во всех этих случаях на нас
нападали. Этот опыт с невыразимой печалью заставляет признать, что
никакая наша умеренность во внешней политике не удовлетворит
европейские дворы; разве что мы добровольно отступим до границ
Алексея Михайловича Тишайшего! Увы, но история многих Великих
держав непременно показывает нам, что лучший способ защиты своих
границ — это нападение, производимое, желательно, с участием
союзников.
— Александр Андреевич, вы, конечно,
правы, если исходить из предыдущего опыта. Но время идёт, и
ситуация меняется. Теперь Россия много сильнее, чем сто лет назад,
и это начинает вызывать беспокойство европейских дворов. Вы знаете,
что в последнюю войну англичане уже сколачивали против нас
коалицию, и лишь высокое дипломатическое искусство позволило нам,
воюя с Турцией и Швецией, избежать конфликта ещё и с половиной
Европы. Полагаю, если бы не случилась эта несчастная история во
Франции, то наша держава сейчас имела бы очень большие проблемы с
объединёнными силами сильнейших европейских держав. Нужно дать
европейцам время свыкнуться с нашим могуществом!