- Ну, как
успехи?
- Вот третьим заходом
жарим уже. Первый раз съели Петя с Колей, они уже умчались в лесной
дом, потом Трофим, он тоже ушел к своему скоту, да вон уже успел
рыбу из сети принести, - Тильда кивнула в сторону скамьи, где стоял
таз с рыбой.
Отлично, уха будет!
Только надо спросить, готовят ли здесь уху?
- А сами пробовали хоть?
Да, пробовали. Вкус необычный, но очень вкусно. Особенно с
вареньем! - это Мия закатила глаза от
удовольствия.
Ну да, ребенок ещё,
любит сладкое. Тильда понятливо улыбнулась:
- Ты не переживай, Анна,
правда вкусно, просто у нас такого нет. Но понравилось всем, и
нашим работникам тоже. Ты проходи в столовую, Варя тоже сейчас
придет.
После завтрака, повысили
Маю в должности до няни. Ей это польстило и смущённо покраснев, она
присела в книксене и поспешила сразу на второй этаж к
ребенку.
А Варвара, дав честное
благородное не перетрудиться, подхватила свою сумку с семенами и
усвистала к своим любимым грядкам. Да, кстати, энциклопедию
Садово-Огородную я ей презентовала - мне вроде как без надобности,
а ей вдруг пригодится?
Позвала Никея и, пока
есть время до визитов, пошли осматривать приемные комнаты и
лабораторию. Приемные были отмыты, вся необходимая мебель
расставлена по местам, в самом кабинете стоял стол с аккуратными
стопочками бумаги, подобием ручек. Сбоку стояла кушетка и стул. У
стены стоял открытый шкаф с полками, на которых стояло множество
темных стеклянных флакончиков. Ещё одна дверь вела в комнату,
что-то среднее между перевязочной и операционной. И тоже много
флаконов.
- А теперь пойдем в
лабораторию, а то я только с порога ее видела, - обратилась к
Никею.
Подвальный этаж потрясал
размерами, он шел на протяжении всего дома. Сразу от лестницы шли
какие-то кладовые, затем начались лаборатории, их было несколько.
Самой первой и большой была явно медицинская, с пучками трав на
полках, теми самыми темными флакончиками, оборудованием для
экстрактирования и перегонки трав и каких-то препаратов. На рабочем
столе лежало несколько толстых тетрадей и книг. Подошла, открыла
наугад одну из тетрадей. Написано четким, каллиграфическим почерком
(мне бы такой!), русским языком.
Хмыкнула, не обманула
Катрин, для меня все теперь на понятном мне языке, а лишние глаза
не поймут ничего. «Конспирация, батенька, конспирация!», как
говаривал один политический деятель.