Саша немедленно опять закрыл глаза. Больше всего на свете ему
хотелось опять потерять сознание и снова спрятаться в мягкой,
доброй и пушистой темноте.
- Мама... – просипел Бубликов. Что-то внутри безапелляционно
подсказывало, что мамы здесь нет и не может быть, но Саша в
отчаянной надежде позвал еще раз: – Мамуля... Мамуленька...
Не дождавшись помощи, Саша решил попытаться сесть. И это у него
получилось, правда только с третьей попытки. Голова отчаянно
кружилась, глаза застилал розовый туман, но он все-таки разглядел,
что находится на нешироком пляже, усеянном грудами сухих водорослей
и редкими камнями. Впереди стояла сплошная стена из густых зарослей
и высоченных пальм, сомкнувшихся в воздухе своими кронами, а позади
раскинулась покрытая мелкой рябью бескрайняя водная гладь. В
воздухе чувствовался острый запах моря, перекликаясь с незнакомыми
пряными ароматами и влажным сладковатым запахом гнили.
- Бля!.. – отчетливо выговорил Бубликов и тут же невольно
прикрыл рот ладонью, потому что выматерился вслух первый раз в
своей жизни. Но, как ни странно, почувствовал некое удовлетворение,
осознавая, что это слово очень точно выражает его состояние
души.
И с удовольствием выдал все матерные слова что знал и повторял
их до тех пор, пока не стало немного легче.
Но память все равно никак не хотела признаваться, каким же таким
загадочным образом он здесь очутился. Саша не сдался и шаг за шагом
стал восстанавливать цепочку недавних событий.
- Я Бубликов Александр Рудольфович... – Бубликов ткнул себя
пальцем в грудь. – Работаю переводчиком в «Тур-Экспресс» ...
На этом воспоминании он прервался и срочно убрался под сень
пальм, потому что безжалостное солнце грозило превратить его в
настоящую мумию.
- Прилетел в Мьянму, для того... – продолжил Саша, поудобней
оперевшись спиной об чешуйчатый ствол пальмы. – Для того чтобы...
чтобы...
И тут он вспомнил все. Тютина с Сисяевой, свою подружку Машеньку
Зюзюкину, подаренный ей Айфон, кривоногую японку Мики, похожий на
дырявую консервную банку самолетик и лужу крови натекшую из
громадной дыры в голове немого бирманца Мо...
Бубликову друг стало безумно себя жалко. Слезы брызнули из глаз
сами по себе.
- За что? – взвыл он и саданул кулаком по песку. – Что я кому
сделал плохого?
Но вопрос ожидаемо остался без ответа. К тому же, с каждой
слезинкой в организме становилось все меньше влаги и хотелось все
больше пить, поэтому Саша быстро прекратил истерику и попытался
проанализировать ситуацию в которой оказался.