Страх перед его опытом отступил, и я
решился на небольшой рывок в его сторону, набирая инициативу в бою.
Химо до сих пор не использовал кидо, и я догадываюсь с чем это
связано. В момент замаха ногой, он готовился выставить клинок и уже
замахнулся для удара, но я остался стоять на месте и запустил
немного энергии с свободной руки прямиком ему в руки, заставляя
пошатнуться и насупиться.
Было видно его недовольство абсолютно
всей ситуацией, при которой я периодически его попинывал и
обменивался с ним ударами, не давая ему задеть меня. Он же
постоянно получал мелкие порезы и тычки с лёгких кидо, а я ожидал,
когда он просто признает своё поражение.
Но вместо этого рядовой решил
игнорировать мои предупреждения и ломануться прямиком на меня и
решив не щадить его, вонзил клинок ему в руку, которой он
прикрылся. Быстро скинув клинок в другую руку, он попытался ударить
меня, но я игриво отступил и попытался вытащить свой клинок, но он
завёл руку и попытался потянуть меня за ним.
Я сразу понял, что что-то здесь не
так, и как только его взмах прошёл мимо, он отпустил свой асаучи и
резко начал зачитывать кидо, которое сорвалось с его руки и
устремилось мне в голову. Понимая серьёзность намерений и опасность
неплохого водяного шарика, который продырявит мне голову, я что
есть мочи рванул клинок на себя, влив в него уйму энергии и почти
перерубил его руку, оставив за собой лишь кровавую культю, которая
через пару мгновений повисла на одной лишь коже.
Химо же это не расстроило, и он с ещё
большим остервенением рванул на меня, готовя очередное кидо. И пока
я заносил клинок для отражения первого заклинания, рядовой уже
подбегал ко мне, надеясь вплотную не дать мне шанса что-либо
сделать на его вторую атаку. Отбивая водяной снаряд в небо, я, не
выпуская клинка из рук, запустил мелкий огненный шар в землю и
поднял пылевую завесу, и попутно со второй руки сделал барьер в
виде щита, с которым рванул прямиком через завесу на рядового.
Я ощутил толчок барьера и рядовой
пошатнулся, а вместе с ним из пылевого облака вылетел и я, попытка
прервать его заклинание не увенчалась успехом, и он решил ударить
меня быстрой молнией, сорвавшейся с целой руки. Успешное уклонение
и удар в барьер на площадке, который только напугал студентов за
ним.
Ситуация для него была всё это время
почти безвыходная, а сейчас он остался вообще не с чем. Но при этом
молчание директора академии и самого рядового меня настораживало. Я
же лишь наблюдал за ним, уже совершенно ничего не понимая в
поединке.