Я понимала, что он просто хотел перевести тему, но и затягивать
вылазку не стоило. Поэтому я отпустила его руку и поднялась. Будем
надеяться, он внял хоть чему-то из того, что я сказала.
Вачиравит натянул свой злосчастный сапог и рванул впереди нас,
остервенело рубя ножнами поднявшуюся траву. Чалерм покачал головой,
глядя на это, потом двинулся по образовавшейся дороге рядом со
мной.
— В кои-то веки, пранья, ваше красноречие пришлось к месту.
Я зыркнула на него недобро.
— А вы бы не подавали ему плохого примера. Сами схватились за
амулет, как будто так и надо. Вачиравит же, как ребёнок: взрослым
можно, значит, и ему тоже!
Чалерм, на удивление, смутился настолько, что даже отвернулся и
некоторое время шёл, рассматривая кусты у подножия холма.
— Я рассудил, что просто брать их в руки безопасно, — наконец
сказал он. — Очевидно, вам это не причиняло вреда. С вашей махарой
они не взаимодействовали — это Вачиравит бы заметил. А вы… были
очень убедительны.
Я поджала было губы, но тут до меня дошёл смысл его слов: Чалерм
что, поверил мне? То есть, он всё-таки мне доверял? Внезапно моему
лицу стало очень жарко. Вот что за дела? Пока злюсь на него, я
здравомыслящий человек, но стоит ему хоть щепотку приязни мне
выказать, и дыхание сбивается.
Не подозревая о моих метаниях, Чалерм продолжал:
— Вы обладаете впечатляющим навыком риторики. К сожалению, не
всегда используете его с умом, но я не могу спорить с тем, что ваши
речи обладают внушительной силой. Мне стоит быть осмотрительнее и
не поддаваться.
Я закусила губу. Это что же, я взяла его на слабо, сама не
заметив? Глянула украдкой в его сторону и тут же отвела взгляд:
Чалерм смотрел на меня как-то игриво, с огоньком в глазах и тёплой
улыбкой. Что это такое вообще?! На меня так не смотрят! То есть, на
меня смотрят не так! На меня смотрят, как на избавление от мук или
кару за грехи. Как на боевую единицу и оружие, ведомое волей
вселенского порядка. Как на героя-победителя или злейшего врага.
Нет, ну хорошо, ближние смотрели на меня по-всякому, и с любовью, и
с уважением. Но никто и никогда — так! Что он вообще имел в виду?
Издевался, дразнил?
Пожар в моей голове почти заглушил следующие слова Чалерма, и я
запоздало спохватилась прислушаться.
— …Вачиравиту весьма своевременно. Не думаю, что я смог бы
донести до него нужные мысли так же доходчиво. Поэтому здесь я вам
весьма признателен, вы отлично сработали.