— Слышишь, Барон, похоже, у тебя там проблемы.
Следом за парнишкой в хижину ввалился широко улыбающийся Ухорез
с обнаженным мечом.
— Проблемы?
— Какие-то левые разбойники твоих головорезов убивают.
— Гриня?
— Война, господин атаман, как пить дать война! Это люди
Урук-Хая и Лютого, человек двадцать из леса высыпали, и сразу наших
на перо взяли. Режут всех без разбору…
— Слушай, Шардон, я понимаю, что сейчас не время, но не
попадался, случайно, тебе и твоим людям вот такой сундук, а? —
бессмертный скинул трактирщику картинку, — А то мало ли, как оно
сейчас обернется… Извини за пессимизм.
— Первый раз вижу.
— А полено такое… странное, говорящее — не находил
никто?
Ответ атамана утонул в жутком грохоте. Судя по отметкам на
миникарте, в его лагере стало на одну Вышку меньше. День первой
победы банды Шардона стал и первым же днем масштабной криминальной
войны сразу между тремя местными шайками разбойников.
* * *
— Ну и что это было?
Убедившись, что дети встретились с родителями, Михаил поднял
аэрокар в небо и вопросительно посмотрел на Ларису. Сами они, по
понятным причинам, знакомиться с «замечательной мамой Риммой» и ее
супругом отказались, а просто высадили ребят в сотне метров от
машины их родителей, неподалеку от торгового центра.
— Ты о чем?
— И не стыдно тебе? Она ведь еще совсем ребенок!
— Слушай, Сумракс, я вообще не понимаю о чем ты.
— Да я про эту всю фигню с якобы чтением мыслей.
— Ты сам хоть понимаешь, что сейчас сказал? Какие мысли, ты
о чем?
— То есть ты ее не подговаривала? Ну, про мороженное и… и
про все остальное…
— Глупости какие. Зачем мне это?
— Ну, мало ли… Может, это такая провокация была.
— Погоди… То есть ты что, действительно хотел?!
Девушка прикрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться, и залилась
румянцем. Остаток пути они проделали молча, каждый думая о
своем…