Гена объяснил мне задание: на песчаный карьер и обратно, возить
песок всю смену. Норма – девять ходок. Перевыполнение – в премию.
Обычное дело.
- Ладно, - сказал я и поехал.
От рабочей точки до карьера порядка пятнадцати километров, и по
трассе, и по проселкам. Норма жесткая, чтобы уложиться, приходится
каскадерить, превышать допустимые скорость и грузоподъемность.
Порожняком по трассе гнать 100-110 километров в час, а грузить
вместо штатных пятнадцати тонн шестнадцать-семнадцать. Это не
слишком хорошо, конечно, но…
Выехав на трассу, я сразу и притопил под сто. По утреннему
холодку кондер включать не стал, приопустил окошко. Свежий воздух,
с исчезающим, но еще уловимым духом ночных просторов загулял по
кабине… Дорога пошла под уклон, я понесся быстрее прежнего.
Попутных почти не было, зато встречный поток шел довольно
плотный. И вдруг из этого потока, хрен знает, зачем на встречку
вылетел какой-то дебил на «Хендае-Солярисе».
Воистину, дорога полна дураков и неожиданностей. Вот зачем ему
это надо было, где у него глаза, где мозги?! Я резко дал по
тормозам, матеря себя: экстренное торможение вообще-то признак
дилетанта, водитель-профи в принципе должен все делать, чтоб до
этого не дошло! Но и на старуху бывает проруха.
Собственно, я выжал сцепление и тормоз сразу, готовясь
перебросить рычаг КПП в пониженную – и если сцепление подалось
нормально, то педаль тормоза упала в пол, как мертвая. Твою
налево!
Я вмиг оледенел. Время вытянулось, все вдруг стало как в
замедленной съемке.
Манометр? Ноль. Давления в системе нет. Супер!
Включать ручник?! Поздно. Этот мудак, видать, от страха очумел,
летит мне в лоб. Ну как летит? Плывет, секунда кажется за пять.
Как можно точнее я взял вправо, пронесся впритирку по краю
обочины, миновав «Соляру», чей хозяин, надеюсь, портки обгадил,
когда десять тонн мелькнули в сантиметрах от него – пусть это будет
ему уроком на всю жизнь.
Ух! Повезло!..
Рано радовался. Может, оно бы и вынесло, но на краю обочины была
выбоина. Туда и угодило правое переднее колесо.
Мой МАЗ нырнул, подпрыгнул и потерял управление.
Огромная машина отправилась в полет с креном вправо, и в этот
миг с пронзительной и запоздалой ясностью, я понял, зачем сегодня
был Гена, почему в путевом листе подпись Бориса, ужаснулся тому,
что теперь несчастный случай повесят на него, мне захотелось
крикнуть: «Он не виноват!», а земля неслась на меня, и точно
милость свыше, чтоб мне не видать ужасный последний миг, сознание
покинуло меня.