[1].
Триста
верст! И мы тащились пять дней! Хорошо, что батюшка дал мне
собственную коляску и кучера, а иначе, не знаю, как бы и добирался.
На попутках? М-да… Помню, в какой-то книге прочитал про героя,
жившего в семнадцатом веке, который ждал в Вологде «попутную телегу
до Тотьмы».
Имеются
почтовые кареты, но лошадей, как правило, в наличии нет. Они,
конечно, отыщутся, но не враз. И чином я не вышел, чтобы лошадей
предоставляли по первому требованию. Вот, если бы батюшка ехал,
тогда да.
Пять дней
пути, пять ночей на постоялых дворах с клопами и тараканами! А еще
мне как-то предложили разделить постель с каким-то путником.
Дескать — ничего страшного, так дешевле. Нет уж, лучше я переплачу,
чем буду спать с кем попало. На еду, правда, грех жаловаться.
Изысками кухни на постоялых дворах не отличались — щи да каша, но и
пузо не заболело, и не отравился ничем.
И как
хорошо, что я ехал не на Камчатку. Точно, живым бы дотуда не
доехал. Умер бы от пыли и от мошкары, караулящей проезжающих
путешественников. А комары, любопытно, чем кормятся, если людей
нет? Или они сидят в засаде, выжидая жертву, вроде меня?
Но
все-таки, доехали-доковыляли.
В
Череповце в прошлой жизни я бывал только проездом. Ничего не
запомнил, кроме клубов дыма и зарниц здешнего металлургического
завода. Знаю, что это один из крупнейших промышленных центров
Русского Севера, раскинувшийся на берегах двух рек — Ягорбы и
Шексны. Знаю, что когда создавали Рыбинское водохранилище, то
затопили кучу деревень и парочку городов. Читал кое-что об истории
Череповца, как без этого, но многое уже выветрилось из
памяти.
А нынче,
въезжая в город, только и усмотрел, что городишко совсем небольшой,
и почти весь деревянный. Улицы немощеные, узкие, окружены садиками.
Зелень, конечно, хорошо, но что тут будет весной, когда снег
сходит? Или по осени, если зарядят проливные дожди?
Но вот моя
карета вывернула из зелени и поехала по булыжнику навстречу
каменному храму. Судя по всему, мы оказались в центральной —
привилегированной части. Вот тут уже появились не только
деревянные, но и каменные здания. Но все равно — двухэтажные дома,
деревья, чахлые цветочки.
Как-то
даже и тоскливо стало. И что, мне здесь теперь жить? Но опыт
прежней жизни подсказывал, что начало, оно всегда такое. Тоскливо,
грустно, а потом ничего, втягиваешься. На всякий случай замечу, что
это я говорю про города и школы, которые мне пришлось поменять,
таскаясь за отцом. Примерно один раз в пять лет мне приходилось
знакомиться с новой школой и новым классом, терять старых друзей и
обзаводиться новыми.