— Так
точно! — вытянулся швейцар во фрунт и тоже вскинул к своей фуражке
ладонь. А, так этот дядька из отставников. Вон, даже какие-то
медали украшают грудь. Всегда с уважением относился к
ветеранам.
—
Благодарю. Не подскажете, куда пройти?
— Вам,
ваше благородие, следует на второй этаж подняться, а там увидите
дверь. Ну, а на двери табличка висит, — сообщил отставник. — Там
все указано — действительный статский советник господин
Лентовский.
Еще раз
поблагодарив швейцара (или я неправильно называю, это служитель?),
мысленно усмехнулся. Благородием меня еще никто не называл, но все
когда-то бывает впервые.
Поднявшись
наверх, я сразу уперся взглядом в массивную дверь с
табличкой.
Впрочем,
за дверью пока отыскался только «предбанник». Все правильно.
Начальству положено иметь секретаршу. Правда, вместо женщины за
столом, заваленным бумагами, сидит молодой человек в точно таком же
мундире, как и у меня, только в его петлицах имелась одна
звездочка. Нет ни пишущей машинки, ни компьютера. С компьютером, с
ним все понятно, а что у нас с пишущими машинками? Их-то, кажется,
уже изобрели? Листы бумаги и чернильный прибор.
Ясно. Это
у нас скромный коллежский регистратор, исполнявший обязанности
секретаря и мальчика на побегушках. Будем считать, что он служит
адъютантом, а если мерить по армейским меркам, то младший лейтенант
в адъютантах у генерал-майора — вполне нормально.
—
Здравствуйте, — поприветствовал я собрата-чиновника. — Будьте
добры, доложите Его Превосходительству, что коллежский секретарь
Чернавский прибыл для прохождения дальнейшей службы.
Коллежский
регистратор посмотрел на меня круглыми глазами и скрылся в кабинете
шефа. Вернувшись через пару секунд, вежливо поклонился:
— Господин
председатель вас приглашает.
Раз
приглашает, надо идти. И стучаться не нужно, раз дверь уже
открыта.
—
Разрешите, Ваше Превосходительство? — поинтересовался я, входя в
кабинет.
А ручонка
сама-собой снова потянулась к фуражке. Ну что поделать, если мундир
способствует проявлению рефлексов, намертво вбитых за время службы
в армии? И то, что следует приветствовать вышестоящего начальника
отданием воинской чести, и то, что в армии нет слова можно (можно
Машку за ляжку, или козу на возу), а есть только слово
разрешите.
Из-за
письменного стола поднялся невысокий солидный человек в мундире
гражданского генерала. И лет ему, под шестьдесят. Но если так
выглядит, то реально он помоложе лет на десять. Что поделать, если
люди в девятнадцатом веке выглядят старше, чем у нас.