Наш небольшой отряд двинулся дальше. Я оказалась предпоследней.
Замыкающим был хмурый тролль на высоком коне. Помимо меча и кинжала
у мага была мерзкого вида плетка, заткнутая за пояс. Я чувствовала
взгляд, направленный мне в спину, поэтому лишний раз старалась не
оборачиваться.
Оставалось прислушаться к разговору, который шел впереди.
Из-за тумана некоторые слова как будто терялись по пути и не
достигали моих ушей, но все же я могла уловить суть.
«Ищейка» сообщил, что убийца не слишком старается замести следы,
что указывает на его безумие даже больше, чем противоестественное
желание пить кровь.
— Он нападает ночью, не использует чудовищ, но довольно искусно
управляет туманом.
«Нужны ли чудовища тому, кто сам им стал, — подумала я».
— Что-то удалось узнать о нем? Может, его кто-то видел? —
спросил Йотун.
— Нет. Никто его не видел. Мы не знаем, как он выглядел. Разве
то, что у него синие волосы.
Йотун никак на это не отреагировал, поэтому ищейка продолжил
рассказывать о заклинаниях, который удержат Дьярви в пределах
выбранной территории, чтобы он не мог переместиться с помощью
туманов.
— Но все равно территория довольно большая, чтобы его выкурить
потребуется время. Особенно, если мы хотим захватить его
живьем.
— Нет, — сказал Йотун, — Нам не нужно сохранять ему жизнь.
Туман начал редеть, нехотя выпуская нас на свободу.
Мы ступили на поле, поросшее высокой травой. Конек тут же принялся
пастись. Я поковыряла пятками его бока и прищелкнула языком, но он
так придавался обжорству, что никак не отреагировал.
Сначала раздался страшный свист позади, на круп конька
опустилась с громким щелчком конец плетки. От неожиданности мы оба
подскочили.
Конек подпрыгнул вверх, от чего я немедленно свалилась ему на
шею, а потом поскакал вперед.
Я чувствовала, что соскальзываю вниз, прямо ему под ноги. Мне
ужасно не хотелось падать и быть растоптанной, я изо всех сил
стискивала шею. К счастью, он быстро вернул самообладание и встал,
как вкопанный. Мне оставалось только опустить ноги, чтобы встать
рядом, тогда я разжала объятия, освобождая его шею.
Позади раздался веселый смех троллей.
Йотун тоже посмеивался, опираясь на луку седла. Но особенно
радовался тот тролль, который хлестнул конька. Его хмурое лицо
преобразилось, губы кривились.
— Я хотел помочь, — ухмыляясь сказал он, — Нельзя терпеть
непослушание коня. Иначе, не ясно, кто на ком ездит.