— Привет.
Что интересно, в его взгляде была не благодарность, а готовность
убивать, будто мы могли сделать ему что-то плохое. Илья покосился
на меня, пожал руку и спросил:
— Мы знакомы?
— Я то же самое хотел спросить. — По говору читалось, что Игорек
не местный. — Зачем вы это сделали?
Похоже, парень не понял, почему мы решили его поддержать, и
надумал не пойми что. А может, у него была причина это думать.
Пришлось объяснять.
— Все пришли с группой поддержки, а ты – один, вот мы и решили
тебя подбодрить, чтобы тебе повеселее было.
Вот теперь он расслабился и улыбнулся, аж глаза закатил от
облегчения.
— Спасибо! Реально поддержали!
Он принялся жать руки парням, девчонкам – неуклюже их целовать,
отчего те смущались и краснели.
— Ты откуда к нам? – спросил я. – С севера? На юг решили
переехать?
Почему никто не пришел его поддержать, я спрашивать не стал.
— Из Москвы, — махнул рукой он. – Живу в интернате, считай в
детдоме. Мать в Израиль свалила и морозится, отец в бегах где-то за
границей. Он обещал вернуться, когда все утихнет. А меня с собой не
взял, потому что опасно, мной его могут шантажировать. И фамилия
моя – не Веселец, а…
— Молчи, — посоветовал я.
Вот оно что. Батя парня что-то спер у бандюков. Может, задолжал
и решил сделать ноги, а сына оставил в интернате. Или попросту
сбросил балласт. Но об этом я говорить не стал.
Наши все сбились в кучу, окружили нас с Игорем, Заячковская аж
рот раскрыла в предвкушении пикантных подробностей. Не дождалась и
представилась, кокетливо улыбаясь:
— Женя.
Все представились Игорю. Рам обнял его за плечо и спросил:
— Вы ж в субботу придете за нас болеть?
— Увы, у меня дела, не успею, — развел руками я.
— А-а-а, ну да, ты по субботам ездишь куда-то. Ладно. А
остальные?
— Придем, — кивнул Илья.
И только сейчас до меня дошло, что родители против увлечения
сына боксом, поэтому их нет.
— И мы придем, — сказала Гаечка за себя и за Алису.
— Идем в кафе мороженое жрать! – предложил Рам. – Приглашаю! За
мой счет.
Я отдал ему двести пятьдесят выигранных рублей – все-таки он
небогатый, небось последнее отдает, чтобы подкрепить радость
победы.
— Вы идите, мне надо кое с кем переговорить, — сказал я.
Наши ускакали в сторону набережной. Игорь остался со мной, видно
было, что ему жутко не хочется возвращаться в интернат.