Рон, как раз в это время проходивший мимо, громко фыркнул.
— Рон может смеяться сколько угодно, — невозмутимо сказала
Полумна, когда Гарри провожал её и Ксенофилиуса к их местам, — но
отец провёл очень серьёзные исследования магии Gernumbli.
— Вот как? — сказал я, давно уже забивший на странности Полумны
или её отца. — А ты не хочешь перевязать чем-нибудь палец?
— О нет, всё хорошо, — ответила Полумна, с мечтательным
выражением посасывая укушенный палец и оглядывая Гарри с головы до
ног. — А ты тоже хорошо выглядишь. Я сказала папочке, что
большинство гостей скорее всего придут в парадных мантиях, но он
считает, что на свадьбу лучше всего облачаться в солнечные цвета —
на счастье, понимаешь?
Она поплыла к отцу, и тут же объявился Рон со старенькой,
цеплявшейся за его руку чародейкой. Крючковатый нос, глаза в
красных ободках и розовая шляпка с перьями придавали ей сходство со
сварливым фламинго.
— И волосы у тебя слишком длинны, Рональд, я тебя сначала за
Джиневру приняла. Мерлинова борода, во что это вырядился
Ксенофилиус Лавгуд? Вылитый омлет. А ты кто? — гаркнула она,
завидев меня. – Неужели сам Гарри Поттер?
— Ах, да, тётя Мюриэль, познакомьтесь, это мой друг Гарри
Поттер. – заёбанно протянул Рон.
- О, я очень надеялась познакомиться с вами. Но думала, что вы
окажетесь умнее и под благовидным предлогом сюда не прийдете –
обратилась она ко мне.
- Люблю ломать чужие планы – ухмыльнулся я.
- У вас это не плохо получается. Я только что научила невесту,
как ей лучше носить мою диадему! — крикнула она мне. — Гоблинская
работа, знаете ли, хранилась в семье веками. Девочка она красивая,
но всё же француженка. Ну ладно, ладно, Рональд, найди для меня
место получше, мне всё-таки сто семь лет, я не могу долго стоять на
ногах.
Дальнейший развод гостей особо не запомнился, и наконец то
началась свадебная церемония.
— Леди и джентльмены, — произнёс певучий голос, и я увидел того
же маленького, с клочьями волос на голове волшебника, что
распоряжался на похоронах Дамблдора, — он стоял теперь перед Биллом
и Флёр, — мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух
верных сердец…
— Да моя диадема кого хочешь украсит, — звучным шёпотом сообщила
тётя Мюриэль. — Однако должна сказать, вырез у Джиневры уж больно
низкий.
Джинни обернулась, улыбаясь, подмигнула мне и тут же снова
уставилась перед собой. Хороша чертовка, ничего не скажешь.