Когда к власти придёт Горбачёв, у неё в ассортименте появится
жвачки Турбо. А после опубликования указа о сухом законе, к жвачкам
присоседится водка. Продавать она её будет по двадцать пять рублей
за бутылку.
Проходя мимо кинотеатра «Родина», узнал целую кучу молодёжи.
Среди пацанов обнаружил парочку моих одноклассников, покупающих в
кассе билеты на фильм «Пираты двадцатого века». Тут же вспомнилось,
как сам, примерно в это время, ходил несколько раз смотреть этот
советский блокбастер.
Воспоминания захлестнули. Я брёл по знакомым улицам, и, как мне
казалось, поздоровался в ответ чуть ли не с половиной
микрорайона.
В будущем я продал бывшую квартиру дяди Саши, но невдалеке
остался дом родителей, находящейся на краю высотной застройки. Мне
много раз предлагали его продать, но я не смог избавиться от
воспоминаний о последних годах счастливого детства. Так что дом
оставил под дачу.
Между тем я и не заметил, как пройдя мимо кинотеатра, попал в
тенистый скверик, откуда открывался отличный вид на дом инженеров и
бывшие казармы. И едва я увидел это место, как меня туда буквально
потянуло.
До универмага оставалось всего метров двести, но я не смог с
собой совладать. Свернув с проторенного маршрута, зашёл в «Царский
переулок». Пройдя по нему, завернул в арку. Внутри было как всегда
неуютно и чересчур сумрачно. Это контрастировало с освещёнными
дневным солнцем домами и дорогой. Однако того странного сквозняка,
который появлялся тут после убийств, я не почувствовал.
Осмотревшись, обнаружил под ногами древнюю брусчатку, которую в
будущем покроют асфальтом. На крашеных стенах не было следов
граффити. А к одной из стен, всё так же плотно прилегали, обшитые
рифлёной жестью кованые ворота, дожившие до двадцатых годов
следующего века. Я едва покончил с осмотром и меня потянуло дальше,
к тому месту, где убийца подловил расслабившегося подполковника
Горюнова.
Зайдя в квадратный дворик, я обнаружил то, что меня удивило.
Оказывается, раньше в его середине рос тополь. Сейчас в
восьмидесятом, он выглядел больным. Почти все ветки сухие. Видимо,
из-за этого его и спилили.
Нужный мне подъезд был распахнут настежь. Домофонов в советские
времена здесь не водилось. Подойдя к деревянной двери, я немного
постоял в нерешительности. А когда уже хотел войти, услышал, как
кто-то спускается по лестнице.